Главная
 
Библиотека поэзии СнегирёваПятница, 29.03.2024, 04:25



Приветствую Вас Гость | RSS
Главная
Авторы

 

        Татьяна Ровицкая 

 

                              Четвергъ 

                             стихи
                            Москва 2004

 

Ощущение пространства



* * *

И когда я от вечной погони
Оторвусь и глаза подниму -
Одиночества светлые кони
Подлетели к окну моему.

Пригляжусь - это белые розы
Кто-то, бросив, поймал на лету,
Подойду - это мечется воздух,
Белым светом пронзая листву.

И в огромном оконном проеме
Не узнать ни звезду, ни листок -
Только воздуха светлые кони,
Только розово-синий восток!



 * * *

Всем пришлось по вкусу солнце -
Отломив большой кусок,
Утро вызвало в оконце
Петушиный голосок.
Он запел совсем не громко,
Оробевший от зари.
Прояснилась ярче кромка
Дальней выжженной горы.

Улетали утром утки,
Выгоняли утром скот,
У дороги незабудки
Собирал с утра пилот.



 * * *

Нет, не птиц брала в ладони,
Не туман с плеча снимала -
В отъезжающем вагоне
Все забывшая дремала.

Но сквозь зыбкость, мимолетность
Возникало постоянство -
Ожиданье поворотов,
Ощущение пространства.



 * * *

Нелегко собираться в дорогу -
Надо сесть и подумать чуток:
Ну, положим, - машину, подводу…
Ну, положим пожитки в мешок.
Все стеклянное - в ящик особый,
Золотое?
- ну, этого нет!
Все летящее - на свободу,
Все звенящее - на просвет:

Может, трещинка или опалинка?..
Тряпки, ситчики - на утиль!
Все волшебное - в ларчик маленький,
Все счастливое - для пути!



 ЦВЕТ СНЕГА

Есть жажда пречистого снега,
Сквозь серость, удушливость скуки
Спортсмен задохнется от бега,
Упав на усталые руки...

По долгу домашней работы,
Тупея от дел и молчанья -
Обеды, уборки, компоты...
Хозяйка застынет в. отчаянье.

В бумажном потоке стремлений,
В железном потоке свершений
Застыли печальные тени
Людей средь пустых наваждений.

А снежная завязь, что в туче,
Пока еще прячет незримо
Цвет снега прямой и колючий,
А туча все мимо, все мимо...



 * * *

Вот вещь в себе.
О ней и говори.
Смотри, как теплится
И остывает влага,
Как хороша открытая бумага,
И время удивляться декабрю -
Какие сосен в нем развесистые лапы,
Сосульки синие на крышах,
Пузыри - в застывшей луже…
А вокруг с накрапом
Снуют такие птицы -
Снегири!



 * * *

Нарисуй же картину пути,
А не план.
Высоту, а не планку
Одолей.
И счастливый мотив
Подхвати.
Лжи и правды изнанку
Обнаружь.
Но себя не жалей!

Не в эпитетах дело, не в слоге.
Как последний живой воробей,
В самый ярый мороз по дороге
Пусть взъерошенный стих твой бредет,
Жив, не брошен,
ведь хлебные крохи
Кто-то молча в кормушку кладет
Под беспечные «ахи» и «охи».



 * * *

Мне по русскому узору
По канве цветы строчить -
Опущу я в доме шторы,
Чтобы мысль не упустить,
Чтоб она не возгордилась,
Не взлетела голубком,
Я над нею наклонилась,
Я держу ее платком.
Сто лучей в иголку вдела -
Стало в комнате светлей,
Как возник в березах белых
Образ Родины моей,

Как зеленый лед ломая,
Понеслась ее вода,
Как от края и до края
Зашумели города!



 * * *

Ехать и все время ехать!
Не стоять!
Крикнуть так, чтоб было эхо
Лет на пять.
Хоть на час, но полнозвучно,
Пусть - на час!
Чтобы песни пел попутчик,
Встретить Вас.

Ехать и все время ехать,
Сжав виски,
Чтоб летело камнем эхо
В глубь реки,

Чтоб березы и осины,
Чтобы заросли малины!…
От покоя и рутины
Ехать…
И все время ехать!



 * * *

Опять луна катилась прочь,
И колесо ее стальное
Врезалось в небо ледяное -
И это называлось ночь.

А ночь стояла у стола,
Поднявши грозное забрало,
И никуда не убывала
Тревога, нежность и вина -
И это было тишина.



 * * *

Залетела в дом игла
От соседней сосенки,
Закружила и легла,
Как в осенней просеке.

Не мала, не велика,
Как кому покажется!
Может, долгие века
Не могла отважиться

На такой смертельный трюк
С высоты стремительный,
Вот и вычертила круг
Жизни приблизительный.

Да хоть желтою иглой -
Пропадать - так весело!
Вторглась в воздух голубой,
В золотое месиво.



 * * *

Жгли листья…
Полз по городу дымок,
Желтели фонари,
Как крупные лимоны,
На серые перроны шел поток
Из листьев, что во сне теряли клены.

Матрос про пыльные вокзалы пел,
И плакала от жалости гитара,
Что теплый ветер не туда летел,
Куда я этой ночью улетала.

В пору засыпания русалок
Сквозь траву проходят голоса,
И за каждой веточкой усталой -
Квелые зеленые глаза.

Тикают осенние капели,
Бродят невесомые дожди,
Белые метельные постели
Искрятся, маячат впереди.

Из коры, из лужицы, из сада -
Промельки, томление, возня,
Нимфы - ориады и дриады,
Милая беспечная родня.

Тонких паутинок переливы -
Росовых волос небытие...
Улицы светлы и сиротливы,
И кричит, тревожась, воронье.



 * * *

Звенит осенняя струна
Про всех небес объединенье.
Я - на седьмом варю варенье,
Стихи пишу, не зная сна.

Как купол звездный далеко,
А на седьмом - прохладном, ясном,
Все складно, весело, легко,
Все справедливо и прекрасно.

Еще никто не проливал
Так много слез, как я, на свете.
Здесь - на седьмом - беспечный ветер,
Сквозь ворох легких одеял.

А сколько пройдено небес,
И сколько гроз отбушевало -
То небо бурь, то небо лес,
Лишь неба счастья не бывало!



 * * *

Жизнь порой похожа на качели:
Ты вперед - там зелень, лес, трава!
Ты назад - там пасть сарай ощерил,
И во все глаза глядят дрова.

Проскрипит в душе воспоминание,
В паутинках памяти - печаль,
Яркая поляна ожидания,
Зазывая, улетает в даль.



 ЦЫГАНКА

Ей все играть да веселить,
Нам думать:
- Для тебя
Вся жизнь в лохмотьях и в пыли,
Живешь, лишь жизнь любя...

Пляши, цыганка!
В бубен бей,
Целуй! Пусть пыль столбом
Под небом родины твоей,
Но где, скажи, твой дом?

Луна грохочет
Или гром,
Иль бубен твой опять
Признаться хочет,
Где твой дом?..

Зачем нам это знать?



 * * *

Когда я была
Быстроногою ланью,
Орлом, распростершим два грозных крыла
Над серою степью, осеннею ранью,
Когда я растением слабым была…
То хищником гордым, то жертвой печальной
Свой лик незаметно из трав подняла,
То птицей из чащи надрывно кричала,
То рыбой из моря на помощь звала.
Когда я была этим морем со шквалом,
Рыбацкие сети на клочья рвала,
Стремительным ливнем сражалась с пожаром!
Когда я растением слабым была…
Когда я была…
А теперь все иное.
Ко мне не вернутся два грозных крыла.

Лишь море на берег выносит порою
Рыбацкие сети, что я порвала.



 * * *

Сломанные ветки здесь и там,
Видно, ветер, провожавший лето,
Загрустив, по городу летал.
Ведь никто другой из осторожных
Так не смог бы выразить тоски! -
Он прогнал все лодки вдоль реки
По воде, взъерошенной, тревожной,
В сторону, куда с утра, возможно,
Снова собирались рыбаки.



 * * *

Я над берегом туманным
Стерегла костер одна,
И смотрела взглядом странным
Мне на руки тишина.

Из глубин большого леса
Шли навытяжку стволы,
Их влекла к костру не песня -
Запах плавленной смолы.

Злые огненные змеи
Задыхались от жары,
Замирали и немели
Потрясенные стволы,

Чуть трещало,
Чуть шипело,
И кора в моей руке
От предчувствия седела
И шершавилась в тоске...



 * * *

Я не была березою -
Березовый сок пила.
Сосна или ель с мороза -
Бумага моя бела,
И воздух слегка колышет
Меха на моем пальто,
Словно кто рядом дышит …
Дышит?
Да нет, никто…



     ДОЗОРНЫЙ
(цикл из четырех)

1

День за днем все сидит
у крыльца лесовик
И уныло стучит колотушкой бессонной.
Клен листвою поник,
а под ним - лесовик
Все травой обсыпается сорной.
Второпях пробегу
рассержусь невзначай:
- Прекращай эти стуки! Довольно!
(Кто-то нас огорчит, вот и мы сгоряча
хоть кому-то да сделаем больно.)

Он обидится - листья в охапку возьмет
Вместе с ветками, бросит вдогонку…
А ночами такая тоска нападет!
Дождь пройдет одиноко и звонко…

Да заглянет в окно
лист, сквозной, голубой...
Может, это с трубою подзорной
За моею следит беспокойной судьбой
Охраняющий душу дозорный?
 


2

В гротах холодных -
река Забыванья.
Лучшая песня - порой однодневка.
Грянет внезапной
волной узнаванья -
Просто запевка.

Скажешь - опешишь!
Откуда явилось -
Тайное действо -
Камланье? Моленье?
Где совершилось?
Зачем объявилось
Стихотворенье?

Воду пила.
Да, наверное, мало,
Воду пила,
Да, наверное, много -
Перетекает река Забыванья
Воспоминанью
Живому дорогу.



 3

Октябрь, подари мне осеннюю скрипку!
Пусть желтого, красного, синего звука
Польются напевы, сольются в улыбке -
Да скроется скука!

Ответит трамвай мне,
И мы распоемся,
И клен у крылечка
Закружит, запляшет…
Какая там скука!
Мы в осень вольемся -
Все радости наши!

И выйдет навстречу
В рубашечке желтой -
Такой мне понятный…
Жаль только сама я
Ему не понятна…
А, впрочем, занятно
Ему, как смешно я
На скрипке играю.

Да, так и играю!
Что может быть чище
Осеннего, синего, красного звука!..

Кого потеряли, того уж не ищем.
Да скроется мука!



 4

Как птицу, крупицу души отпускаю:
Лети, разрывайся, такая сложилась!
Я медленно, долго тебя забываю -
Уж так получилось…

Смиряясь, вхожу в золотые хоромы
Осеннего воздуха, чистой прохлады.
Побыть тебе в мире, побыть тебе дома!
И знаю, так надо.

Осенняя дрема.
Покой же отчасти.
К стеклу припадаю
горячей щекою.
Там ливни и грозы!
Но окна бы настежь!
Без сна и покоя!



 КАРТИНКА С БАБОЧКОЙ

Фаянсовый чайник,
Разбитый нечаянно,
Осколки рябины
И глаз петушиный.
С дымком и туманом
По самому краю,
Кривым ободком
Золотясь и играя.
И запах крапивы,
И запах паслена,
Фаянсовой сливы
Листочек зеленый.

И бабочка сбоку
Присела, качнулась..
Крыло с поволокой
По ветру загнулось.



       «СЕРГЕЙ КАЛМЫКОВ»
(цикл из четырех стихотворений)


ОЗЕРО

Они остановились тут,
У озера…
Засеребрились,
И непонятно как спустились,
Шагнули, вырвались. Идут…
Гиганты, в спицах, проводках,
В корабликах, улыбках, бликах,
Давно ходивший в чудаках
Был расположен к этим ликам,
Легко вобравшим мудрость сна,
Стихийность и материальность…
И озеро - сама реальность -
Светилось сказками со дна.



 ДОЧЬ КОСТЮМЕРА

Унесут тебя красные кони,
Отпоет тебя лунная ночь…
Не к тому ли в судьбе, на изломе,
Костюмера Великого дочь
Приходила, светясь, обнажалась,
Вылетала из глыбы одежд?
Не печаль, а веселая шалость
Отличала ее от невест.
Так она и осталась загадкой,
Как далекий металл - орихалк,
Жизнь когтиста, бугриста,
не гладко
Отраженье ее из зеркал…

Как из зерен, цветистых подобий,
Из дождинок, цветков-ноготков
Ты писал ее верность свободе,
Вывел крупно:
«СЕРГЕЙ КАЛМЫКОВ»



 НОЧЬЮ В ТЕМНОТЕ

Утрите потное лицо
Лицом бумаги - деревцом,
Глаза прикройте - третий глаз
Увидит прошлое за вас,
Рассеет будущего мрак,
Засветит радугу -
Но как?

Как в треугольнике готов
Тьму разукрасить Калмыков,
Не выпускающий из виду
С корабликом Кариатиду.

И я попробовала - эту
Во мне живущую планету
Стать образом моим, лицом:
Тьма становилась деревцом,
А занавес в зеленой взвеси
Таил покой, загадку, плесень,
Теплился мхом, сверкал…
Скажи!
- Сверкал, как в храме витражи!



 ЖЕНЩИНА С КОШКОЙ

Была эта женщина с кошкой,
Жила эта женщина в дома…
Сюжет для журнальной обложки -
Простершая руки в истоме.

Кому она руки тянула
От жизни пустой и постылой?
Там кошка на кафель шагнула,
В рисунок вросла и застыла.

Заманивала хозяйка
Колбаской и молочком:
Эй, кошка, дружок, слезай-ка!
И кошка глядит тайком.



 * * *

Художник видит так.
Поэт глядит иначе,
Бесформенное облекая в плоть,
В гармонию сливать удачу с неудачей
И мрак, со дна идущий, побороть.

Художнику дано - веселье без удержу,
Сияют тюбики восторгом изнутри,
Что было формою, на ленточки разрежет,
Луна бездонная пойдет на фонари.
Река - на лужицы рассеется,
размажет
Ее в полете неуемная рука.
Картина весела, но, ощутив пропажу,
Охватит беспричинная тоска.
 


ПОЭТ

Усталый ход,
Дремотный круг,
Следи иль не следи -
Все кто-то впереди идет,
А кто-то позади.

А кто-то замер между тем,
Высматривая свет
В пучине слов, не видя тем.
Вот этот и поэт?

Как не бранить его за то!
Его всегда бранят.
То в экстрамодном он пальто,
То грязен и кудлат.

То он на грани, то он пьян,
То он не ест, не пьет,
Но от природы рваных ран
Он стонет и поет.

Для всех - нежнейший этикет,
Цветочки и мирки,
А для него - улики след,
Свидетельства, звонки…

Оставлены и там и тут,
Кому-то - чудеса.
С ним разговор суров и крут,
И правда бьет в глаза.



 «...НАДЕВАЕТ КОЛПАК КОЛДУНА»

Когда начнут работу колдуны,
Я в лес войду и, в травах утопая,
Их колдовство за правду принимая,
Начну смотреть полян цветные сны…

Аукнет лес.
В болотной глубине
Мелькнет огонь и забормочет кто - то,
Зеленый всплеск
Приблизится ко мне:
Кому - лишь всплеск,
Кому - весь день работа!
Замкнется круг сплетением корней,
Волненьем трав,
И папоротник вскинет
Свои цветы,
Мгновение избрав,
Несбывшееся голову поднимет.

Но это дело только колдовства!
И это место гиблое - я знаю!
Летит и не кончается листва,
А лес картины новые листает…

Там сто шипов болезненно остры,
Ходить туда - я знаю - мне не стоит,
Там я бывала, там теперь пустое…
Пустое место и горят костры.



 СТАРАЯ ПЕСНЯ

Уж за полночь - платье сметала,
Портняжное дело кляня,
И старая песня вплетала
В свое дорогое меня.

А с нею все споры и толки
Забыты, не помню обид -
«...в низенькой светелке
огонек горит».

Весь дом, вплоть до лестничной клетки,
В дремотное царство поплыл.
Уснули соседи, соседки,
И музыку дали в эфир.

Я мерила платье крутилась,
Придирчиво щуря глаза, -
«...по плечам скатилась
русая коса».



 * * *

Мелькают ослепительные дни.
Такие дни!
Клади на холст
И маслом
Их выводи -
И что там впереди
Неясное -
Скорее станет ясным.
Их светом длится
Комната моя,
Готовая к предательству закланья,
Ночь от нее в далекие края
Меня несет на крыльях забыванья.
Но не забуду этих дивных дней,

И город весь в малиновом закате,
И твой звонок тревожный у дверей,
В дверном проеме встречу
Под распятьем.



 * * *

Соловьи в моем саду приумолкли.
И куда я ни пойду -
всюду волки.
Всюду зелень этих глаз
без пощады.
Кто б меня от этих спас
страшных взглядов?
Тихо сяду в уголке -
как вы рады!
Волчьей стаей по руке
мчатся взгляды.
И дремучий душит страх,
все сметая,
Соловьи мои сады покидают.

Не до песен и чудес -
знать, к напасти,
Здесь срываются с небес
звезды страсти.
А душа теперь - леса,
не садочки.
Во всю ширь души - глаза,
не глазочки.



 * * *

Все сдвинулось и понеслось…
- А что случилось?
- Ничего с…
Гуляли, медлили, скучали,
Все обижались, да молчали,
А как расстаться довелось -
Все сдвинулось и понеслось!



 * * *

На море шторм, гляди, собирается.
От грозы большой синь бела-черна,
То душа моя разгуляется,
Да сама ж себя усмирить должна…

На море шторм, гляди, собирается!

Я вдоль берега робкая иду,
От грозы большой - синь бела, черна,
Я иду одна - никого не жду,
Я иду одна, я иду одна…

На море шторм, гляди, собирается!

Выходили в путь тридцать кораблей
Все с известием о любви твоей.
Тридцать кораблей - синь бела, черна -
Я в душе моей потомить вольна -

На море шторм, гляди, собирается!

Как вздохнула я грозовой бедой,
Запечалилась, закручинилась -
Тридцать кораблей извела слезой,
Океан-душа запучинилась.



 ИЛЬИН ДЕНЬ

И нет одинаковых весен,
Но снова, как прежде, близка
Зеленая воздуха просинь,
Тяжелая завязь листка.
И день - не момент бесполезный:
Могучий Илья-богатырь,
Проносит сквозь город болезный
Космический камень - латырь.



 ОНА СТОИТ НА ГОРЕ

Она стоит на горе,
Опять сменила платок -
Огненный на заре,
Искрами на восток.

Ночью Она молчит
В темно-синем платке,
Кончик платка летит
К западу налегке.

Днем Она у дубрав,
Вечером - у ручья.
Споры деревьев, трав,
Только Она - ничья!

Опять стоит на горе,
Опять сменила платок -
Огненный на заре -
Искрами на восток.
 


* * *

У снега свой запах,
Свое настроение,
Свой искренний след,
Свой безбрежный покой,
Свое появленье,
Свое удивленье,
Свой белый шатер над рекой.

От снега останется облако белое,
Оно унесет далеко,
Свое настроенье,
Свое удивленье,
Свой белый шатер над рекой.



 * * *

Опять зима ладошкою своей
В окно стучит -
И вот, в ледяшках света,
Лес натянул туманы до бровей
И, тихий, спит
Под ровный говор ветра.

Опять летим мы в поезде ночном,
И от тревоги сердце замирает.
Снегами, словно белым кулачком,
Домишки деревенька подпирает.



 * * *

Долго на море смотрела,
Провожала паруса,
Вспоминала то и дело
То улыбку, то глаза.

Ветер рвался в нетерпенье,
Наполняя паруса.
Всей души твоей смятенье -
То улыбка, то глаза.

То надежда, то тревога
Болью выплеснут со дна:
То прекрасная дорога,
То неясная вина.



 * * *

Ах, птицы, вы птицы!
Вороны, синицы.
Вам все не сидится -
Летится, летится…

Закружите круги
За солнце за други.
За чистые лица
Летится, летится…

Вспорхнете, глотнете
Осеннего неба.
Чего вы все ждете?
Тепла или хлеба?

Гнезда или ссоры?
Войны или мира?
Шальные просторы
Проносятся мимо…

Ах, птицы вы, птицы!



 * * *

Лишь ветерок -
Скелетик стрекозы
И бабочки растроганные крылья
Легли к ногам,
Перебиваясь пылью…
И прошлогодний брошенный цветок
Возможно здесь -
И амфоры, и струны
Кобыза мирного,
И сабельный клинок,
И шепот медленный и удивленный
- гунны!
Лишь ветерок.



 * * *

Из предгорий очень тихо,
Меж рогов неся луну,
Мать бугинцев - олениха
Подойдет опять к окну.
И зрачок ее крылатый
Обозначится в ночи.
Всем как будто мы богаты,
Доброте нас научи!

Тяжелей тяньшаньской ели
Эти белые рога.
Словно в тихой колыбели,
Спят колючие снега,
Спят ресницы…
Что им снится?
Настороженно в ночи
Смотрят звери,
Смотрят птицы,
Смотрят чистые ключи.

Смотрят сосны вековые,
Круглым глазом из глубин
Смотрят рыбы голубые,
Преломляясь в толще льдин.



 * * *

Когда, наполняя худые бока
Какой-то пожухлой травой,
Вожак обернется на зов ездока
И гордой тряхнет головой,
Когда перед тем, как вести на убой,
Оленей выводят на луг,
Над стойбищем вьется дымок голубой,
Аркан вылетает из рук.
И долго и медленно скачет олень,
И небо пронзают рога,
За ним нависает лохматая тень
Не друга уже, а врага,
Я верю - так надо:
В стремленье своем
Природе нет дела до нас.

Но страшно невольно
Смотреть день за днем
В прицел человеческих глаз.



 ПОСЛЕДНЯЯ КАПЛЯ

Долго держала я руки под краном -
Грела с мороза.
Струя напряглась, и вот, изрыгая
Весь кипяток, поразила мне руку.
Смейся, кто хочет! -
Но это был та последняя капля,
Плюха последняя злобного мира!



 * * *

Ставлю елку,
А пахнет весной.
Не холодной, а теплой, лесной,
И подснежников вязь
От земли поднялась,
И дурманит, манит травостой.
Сквозь иголки глядит на восток
Ветродуйка - алтайский цветок.
Сон-трава, ветродуй,
Что случилось в саду?
И куда и зачем я иду?



 * * *

Мне без тебя не живется.
Грустно опять признаться,
Не пишется, не поется,
Как мы могли расстаться?

Мельком тебя не встретить,
Словом не обменяться,
Где ты сейчас на свете?
Как мы могли расстаться?

Как мы могли расстаться,
Все позабыв в обиде,
Крыльями распластаться
И ничего не видеть?

И не суметь вернуться,
Адреса не касаться…

Встретиться, улыбнуться -
Как мы могли расстаться!
 


* * *

Само все уляжется -
Кошка на троне,
В тарелке - еда,
Пассажирка в вагоне -
Задернуты шторы,
Оставлены речи,
Все ссоры и споры,
Разлуки и встречи.
Само все уляжется



 ОСТАНЬСЯ

Останься на моей стороне!
Руки протяни ко мне...
Останься на моей стороне,
Вернись из странствий!

Путь наш с тобою размыт.
Но сквозь стекло ожиданий
Слышишь, как время бежит,
Слышишь, как голос дрожит -
Останься на моей стороне!

Но люди на моей стороне
Должны быть верными мне,
Останься на моей стороне.
Вернись из странствий!



 ХЕРСОНЕС

Ветер пустынь здесь поет в ночи,
Руша твердыню скал.
Над Херсонесом летят грачи,
Век или день настал.
Можно и выйти и вновь войти
В древнюю эту дверь -
Перекрутились, сошлись пути
Разных времен, земель…



 АМФОРА

Море распахнуто, в даль зовет
Солнечною тропой,
Гулами полнится и поет
Амфора под водой.



 * * *

Скитаюсь, как облако в небе,
Как птица.
Скитальческий образ
Душа высекает из пыли пустынной,
волнуясь, стремится…
Но что-то скитаться ее не пускает…
И шепчет какая-то тела частица,
- Останься, еще посиди в уголочке,
Еще помечтай, погрусти, если хочешь,

О доме, о счастье, о сказочной птице…
О крылышках мягких,
О сине-зеленых с разводами желтыми,
легком касанье…
И так отдаленно - перроны, вагоны,
Весенняя мука поездок,
Скитаний.



 * * *

Мчит моя память на белых конях,
Вьюгой метет по степи.
Если случайно встретишь меня,
Путь уступи!

Белые гривы прожитых лет
Лучшие дни хранят,
- Поберегись!
Вдруг рванется вслед
Память твоя!

Да не смотри так потерянно вслед
Как бы не сбила с пути
Память, вобравшая мрак и свет.
- Путь уступи!



 ОБИДА

Мне обиду навязали -
На обиду указали:
- Что тебя все обижают.
Стороною объезжают?

Как вокруг я поглядела -
До обиды нет мне дела!
Но за что же обижают,
Стороною объезжают?

Обойду свой дом в тревоге -
Незаметен он с дороги,
Мал, в деревьях утопает
И ничем не привлекает.

Домик мой,
Не видно крыши,
День-деньской
Поет и дышит,
Обрастает мхом и светом
И не знает зла при этом.
В нем звоночек
без изъяна,
Колокольчик
без обмана,
И в колодцах есть вода!
Если кто-нибудь сюда,
Пусть нечаянно заглянет,
Ни о чем жалеть не станет -

Если в доме я одна,
Свет исходит от окна
Золотыми мотыльками,
Хоть лови его руками!



 * * *

Сто тысяч берез ясноглазых проснулись.
Откуда бы взяться такому веселью?
И мы будем нежными в этом июне,
Останемся прежними и в новоселье,

И в новом столетии не безучасны,
Проходим, родные мои, дорогие,
Все ваши поступки и лица прекрасны,
Немного другие, немного седые…

Наелись покою, напились обманов,
Вернулись к себе? Или все еще там же? -
На запах тайги и заманы туманов
Бредете себе налегке, без поклажи?



 БЫЛИ ДЕРЕВЬЯ В ЯБЛОКАХ ЗОЛОТЫХ
           (цикл из четырех)

1

И так в глаза я посмотрела,
Как будто мы возникли рядом
Из града, облака, из древа,
Из тьмы, из сада…
Как будто нас на землю сбросил
Раскатом гром,
А молний жила,
Как искры, сквозь себя несла нас
И осени в подол сложила…
И вот на росстани, как дети,
Покинутые другом сильным,
Стоим.
И утихает ветер.
И вечер синий.



 2

Спросишь: «Кто ты и откуда?»
Нет, не так-то жизнь проста -
Вместе строили запруду
У Пугасова моста,
Изумрудные от грязи
Ворошили валуны,
Протянулись эти связи,
Распахнулись эти дни…
В колыханье занавесок,
Где клубочком спит герань,
Тополиный пух белесый
Оседал на календарь.
У ворот песочек влажный,
Серебром горит арык.
Мой кораблик, мой бумажный,
Белый, в клеточку, отважный
К дальним странствиям привык!..



 3

Были деревья в яблоках золотых,
Город звенел колокольчиком по утрам,
Это звенели падающие листы,
Падающие осенью на тротуар.
Капли дождя, ударяясь в асфальт,
Толпами гномов смеялись и прыгали,
Дом окружали, врывались в сад -
Так посещали нас были с небылью.
Здесь по ночам подходили звезды к окну
И обрывались с годами струны волшебные,
Что же такого - еще оборвать одну?
Тронешь - поет!
Это детство твое…



 4

Пароходы, пароходы,
Пароходики,
Вас поставят только на воду -
Уходите.
Без оглядки,
О прощании не просите.
След ваш гладкий
Протыкают рыбьи носики.
Пароходики бумажные
Железные,
Как дома многоэтажные,
По-прежнему
Все глядят из-под руки
Глаза печальные,
Зажигают огоньки
Причалы дальние…



 * * *

Позову дорогу за собою,
Побегу по ней - себе навстречу.
Окунусь в сиянье голубое,
Капли дней накинувши на плечи.

Развяжу узлы воспоминаний,
Бросив под ноги последний самый,
И, устав от суеты скитаний,
У дороги опущусь на камень.

Наберу в ладони
Были с небылью,
Утоляя жажду неизвестности,
В перезвоне
Свет возьму, что небо льет,
И рассыплю в полночь на окрестности.



 НЕВОЗМОЖНО

Как странно я деревенею,
Вначале лицо, затем руки,
Ноги же еще долго, долго шли…
Наконец-то меня перестанут замечать -
Я стану деревом!

Но невозможно быть незамеченным
На этом свете.
Из папируса кожи моей
Городской мальчишка вырежет слово.
И обрезки букв долго будут еще кружиться
Вокруг его глупого лица.



 БАЛЛАДА О СОБАКЕ

В малом пространстве двора
поселилась собака -
Темная серая шерсть, золотые глаза,
Хвостик поджат, поднаторела в погонях и драках,
Стала меж нами, как гвоздь…
не любовь, а слеза.

Темные рыски ее, стылый камешек хлеба -
Вовсе ни что по сравненью с заботой иной:
Под золотым, восходящим к июльскому небом
Тварь ощенилася целой собачьей семьей.

Пятеро псов озаботили всех проходящих.
Мчались хозяйки с едой,
чтоб щенят накормить,
В стужу осеннюю стайкой скуляще-визжащей
Жались друг к другу, а мать и не знала, как быть.

Грозная музыка. Реп и ковбойская пляска.
Стыд не удвоит и совесть навек не заест.
В темном пространстве двора поселилась опаска -
Стая росла, напряженно вживаясь... Окрест

Лая чурался, а пьянь, та ругалась все матом,
Кто-то не спал и бранился из окон…
Скуля
Весело жизнь прожигала смешная собака,
Так ни с чего, богатея любовью - с нуля!

В стае была собачонка - девчонка, малышка.
Милая крошка, сученка - сказать не решусь.
В Древнем Египте была б очень важная шишка -
В первом помете - и самка, уж я вам скажу!

Ей бы жрецы приносили еду на подносе…
Так и вела себя, словно ждала, что потом
В пустоголовье людском, да и в пустоголосье
Весть - «Усыпили!»
Рванет по сердцам кипятком.



 * * *

Погоревали хозяйки, даже поплакали,
если кто может.
Все не погибли, один как-то ожил, сбежал -
Самый веселый.
Пусть Бог сохраненным поможет,
Путь обозначит, промыслит удачу, раз дал

Шанс и судьбину…

Под небом огромным
Колоколами звенит по ночам тишина.
Тихо окрест.
Нет шумяще-скулящих бездомных,
Жизнь богатящих любовью с нуля.



 НА КАЧЕЛЯХ

В перевернутом небе,
словно в море глубоком,
Утонули листвянки
И гора одним боком.

В опрокинутом небе
Облака - парусины,
В опрокинутом небе -
Паруса бригантины.

Проводами укутанный
Дом - то окна, то крыша.
Мир какой-то запутанный:
То он ниже, то - выше.

То ли небу навстречу я?
То ли небо - навстречу мне?
То ли в горы несет меня?
То ли горы бегут ко мне?

В перевернутом небе,
Словно в море глубоком,
Утонули листвянки
И гора одним боком.



 * * *

Довольно ли птице, у глаз пролетая,
Свернуть на иную страницу излета,
Где рябь мимо крыльев идет золотая,
А поверху - звездный простор для полета.

Деревья иначе глядятся в пространстве,
Где трепет - сквозь тополь волненья рябины,
Но выморок глянцевый утренних странствий
С вечерним, почти акварельным, едины.



 * * *

Когда заметает дороги листвой,
И звездную пыль крутит ночь, как в пургу,
Я думаю, все, что случилось со мной,
Я вряд ли кому-то поведать смогу.
Я думаю, ветры свое отшумят,
Кострами развеют былую листву,
Я думаю, боль не вернется назад,
Покуда я в лодочке утлой плыву,
Покуда я веслами славно гребу,
Попробуй, разрушь сердца тихую песнь,
Убить меня хочешь?
А я не умру,
А также все буду
Все там же, где есть…



 ТРАМВАЙ

Был трамвай ярко-красный
Под палех осенний раскрашен…
Ниоткуда явился,
Он плыл, словно праздник вчерашний...
Суета на перроне -
Конечно, всем хочется ехать
В расчудесном вагоне
И слушать небесное эхо.

Я бежала упорно,
И даже крича:
- Подождите!
По молитве соборной
Мой голос услышал водитель
И кивнул по-приятельски,
В «сникерс» ужасный вгрызаясь.
И уже издевательски
Под ноги камни кидались…

Вдаль умчался трамвай
В синеватом, магическом звоне…
Этот сон забывай!
И трамвай - не последний в сезоне!


 
Произведения

Статьи

друзья сайта

разное

статистика

Поиск


Snegirev Corp © 2024