Главная
 
Библиотека поэзии СнегирёваПятница, 29.03.2024, 02:10



Приветствую Вас Гость | RSS
Главная
Авторы


Сергей Клычков


Биография



Клычков Сергей Антонович (собств. Лешенков) (1889–1937, по др. данным 1940) (наст. фамилия или деревенское прозвище Лешенков), русский поэт, прозаик, переводчик. Родился 1 (13) июля, по др. данным 24 июня (6 июля) 1889 в д.Дубровки Тверской губ. Сын сапожника; учился в школе г.Талдома, затем в реальном училище И.И.Фидлера в Москве, где в 1905 участвовал в декабрьском восстании. Выступил с революционными стихами (Мужик поднялся, Вихрь, Гимн свободы, все 1906) и социально-обличительной прозой (Бездомные, 1907). В 1908, благодаря материальной поддержке М.И.Чайковского, брата композитора, посетил Италию, где познакомился с М.Горьким. С осени 1908 учился в Московского университете (на естественном, затем историко-филологическом и юридическом факультетах; исключен в 1913).

С первых поэтических сборников Песни: Печаль-радость. Лада. Бова (1911) и Потаенный сад (1913) Клычков заявил о себе как о поэте новокрестьянского направления, созвучном поэтическим индивидуальностям Н.А.Клюева, С.А.Есенина, П.В.Орешина и др. «сопесенников крестьянской купницы». Возрождая в отечественной лирике 20 в. жанр народной песни, развивая мотивы русского предания и сказки, Клычков переосмыслял их в романтическо-символистском плане – с опорой на творческий опыт А.А.Блока, С.М.Городецкого, на грустно-светлое восприятие русского языческого колдовского мира А.Н.Островским, «подпольное» мировидение Ф.К.Сологуба, передавая при этом свое особенное ощущение «очарованного сна», ностальгической созерцательности («Я ищу в забытьи, / Чего нету на свете / И чего никогда не найти...»), пребывания в фантазийно-волшебном, полумистическом мире русского народного художественно-мифологического мышления. Именно в этот мир, где обитали Лель и Лада, Садко и Бова, Дубравна и Месяц медовый, где развертывается картина созидательного единства человеческих и природных сил, где на грани яви и сна Клычков, в духе раннего В.Я.Брюсова, ловил «трепетное, светлое сплетенье / Незримых и неуловимых рук», поэт бежал от холода, злобы, прагматизма и суеты городского быта. Автор был замечен, ряд его стихотворений (Детство, Ранняя весна, Пастух, Рыбачка и др.) помещены в известную Антологию издательства «Мусагет».

С началом Первой мировой войны был призван в армию, в 1919 с молодой женой уехал в Крым, где чудом избежал расстрела (сначала махновцами, затем белогвардейцами). В 1921 вернулся в Москву, работал в журнале «Красная новь» и издательстве «Круг». После выпуска поэтических сборников Дубравна (1918), Домашние песни, Гость чудесный (оба 1923), В гостях у журавлей (1930), разрабатывающих прежние темы и образы, сгущенные и обостренные переживаниями военных лет, зрелищем разрушаемой деревни, одухотворенные присутствием утонченного и отрешенного одинокого странника – лирического «Я» поэта, Клычков обращается к прозе. Из задуманной серии в девяти романах опубликованы Сахарный немец (1925; 2-е изд. 1929; в 1932 вышел под назв. Последний Лель), Чертухинский балакирь (1926), Князь мира (1928; журнальное назв. Темный корень, 1927). Продолжающее гоголевскую традицию совмещение реального и фантастического планов позволяет Клычкову в присущей ему сказовой манере сочной, самоцветной народной речью гротескно-сатирически изобразить события глубоко чуждой ему войны (Сахарный немец, где полный юмора и печали рассказ ведется от имени человека из народа), в сплаве различных мифопоэтических традиций передать легенды и предания отеческой деревни (Чертухинский балакирь, где действуют, наряду с жителями села Чертухино, лешие, домовые и водяные, где сплетены размышления о христианском начале и языческих корнях, крепости и «природности» русского мужика, перекликающиеся с давними замыслами Клычкова пересказать песни о русских богатырях: о Микуле – «земле, весенней пахоте», Алеше – «диком, осеннем поле и беспричинной тайной сладости-печали», о Чуриле-«солнышке»), а также с помощью архетипического сказочного сюжета «обмена» обликом старика и молодого солдата показать зло корысти и бессердечия, разъедающее русскую крестьянскую общину со второй половины 19 в. – времени отмирания крепостного права (Князь тьмы, под этим назв. Темный корень вышел в издательтве «Круг»). Мотив «бесовства», насыщающий как поэзию, так и прозу Клычкова, порождает в его творчестве ноты безысходности и отчаяния (стихотворения Ко мне мертвец приходит..., Не мечтай о светлом чуде..., Я сплю тяжелым жутким сном), пессимистическое предчувствие горестей, ожидающих Русь, сошедшую «с путей природы», обрекшую на уничтожение патриархальный мужицкий уклад и поэтому исчезающую, подобно легендарному и невозвратимому Китеж-граду, острое неприятие «машинной» цивилизации. Одним из проявлений «дьявольщины» Клычков считал и формализм в искусстве (статьи Утверждение простоты, 1929; Лысая гора, опубл. в 1923 в журнале «Красная новь», где Клычков сравнивал современное ему формалистическое экспериментаторство с шабашом на Лысой горе).

В 1930-е годы Клычков активно занимался переводами и литературной обработкой эпоса народов СССР (вогульские сказания, марийские народные песни, киргизский эпос Манас, грузинская классика – поэма Витязь в тигровой шкуре Ш.Руставели, произведения Г.Леонидзе, А.Церетели, Важа Пшавела и др.).

В 1937 Клычков был арестован по ложному обвинению в принадлежности к антисоветской организации «Трудовая крестьянская партия» и связи с Л.Б.Каменевым и расстрелян 8 октября 1937 (по др. данным 21 января 1940).

                  (Из энциклопедии "Кругосвет")
 

Сочинения

«Должно быть, я калека…», 1929
Песни, 1911
Потаенный сад. Стихи, 1913, 2-е изд. — 1918
Дубрава. Стихи, 1918
Гость чудесный. Стихи, 1923
Домашние песни. Стихи, 1923
Сахарный немец, 1925
Чертухинский балакирь, 1926
Последний Лель, 1927
Талисман. Стихи, 1927
Князь мира, 1928
В гостях у журавлей. Сти­хи, 1930
Сараспан. Обработки фольклора и переводы, 1936

 
--------

Сергей Антонович Клычков родился в июле 1889 года в Талдомской глуши. Мать родила его прямо в малиннике Чертухинского леса. Так судьба определила ему быть певцом и философом русской природы, крестьянского мира, мифотворцем и чародеем русской литературы.

Он прожил сорок восемь лет. Его арестовали в 1937 году. Родственникам передали приговор: десять лет без права переписки. В 1988 году Военная коллегия Верховного суда СССР выдала документ, в котором сообщалось следующее:

«Клычков Сергей Антонович, 1889 г. рождения, член Союза писателей СССР, был необоснованно осужден 8 октября 1937 года Военной коллегией Верховного суда СССР по ложному обвинению в том, что якобы с 1929 года являлся членом антисоветской организации «Трудовая крестьянская партия», имел связь с Л. Б. Каменевым, проводил антисоветскую деятельность в идеологической борьбе. Клычков С. А. был приговорен к расстрелу. Сведениями о точной дате исполнения приговора не располагаем, однако известно, что по существовавшему в то время положению такие приговоры исполнялись немедленно по вынесении. Места захоронения осужденных к расстрелу не фиксировались».

Н. Я. Мандельштам в главе «Не треба» своих воспоминаний передает распространившийся в то время слух о том, что Клычкова пристрелили при допросе.

Сергея Клычкова справедливо причисляют к неокрестьянской, неонароднической, «утопической» литературе двадцатых годов. Эстетика и философия фольклора, народнические, славянофильские идеи, русский символизм, гоголевские традиции — всё это угадывалось в прозе Клычкова, и всё это лишь оттеняло, подчеркивало его самобытность.

Роман Сергея Клычкова — явление уникальнейшее и аномальное настолько, насколько вообще аномален талант по своей природе. Проза поэта не вписывалась в повестку дня советской литературы.

В обществе торжествовала городская культура, пролетарская идеология. Клычков же противопоставил горожанину, гегемону революции, высоконравственный мир крестьянина. Крестьянин для него был главным человеком Вселенной, работником, и философом, проповедником соборности и софийности. Общество жило лозунгами о социализме любой ценой, о человеке — хозяине планеты, покорителе природы. Клычков уже тогда, на заре социалистической индустриализации, предвидел экологическую катастрофу. Он писал о том времени, когда лешие уведут из местных лесов всё зверьё и птицу, когда земля, эта зеленая чаша, станет мертвой и обезображенной. В условиях победы воинствующего атеизма и материализма он предложил читателю художественный мир русалок, оборотней, леших, чертей, архангелов... Его герои общаются с потусторонним миром, с душами умерших, с языческой нежитью. В своих романах Сергей Клычков заявил о себе как о натурфилософе и пантеисте, размышлял о нравственности дуализма. Национальному нигилизму писатель противопоставил национальную самобытность как остов жизни, культуры, судьбы всякого народа. В условиях, казалось, уже достигнутой обществом гармонии он заговорил о разладе крестьянского мира, о дисгармонии человека и природы, о разрушении соборности.

Проза Клычкова, несомненно, явилась началом советского философского романа — и этот младенец был задушен в колыбели. Герои Сергея Клычкова мыслили натурфилософскими категориями — и потому его проза мифологична. Она поражает своей метафоричностью.

А. К. Воронский уверял, что Клычков превзошел своих литературных предшественников — Мельникова-Печерского и Лескова. В. П. Полонский отдавал пальму первенства всей крестьянской литературы двадцатых годов Клычкову и Есенину. Но критика РАППа, ВОКПа, Коммунистической Академии, обвинив писателя в реакционности, кулачестве, национализме, мистицизме и прочих политических грехах, организовав дружную травлю, перекрыла писателю все пути публикации его прозы. Из задуманного девятикнижия свет увидели лишь три романа.

Нет смысла сейчас спорить о том, кто первый из писателей пострадал от ретивой борьбы вульгарно-социологической критики за чистоту пролетарской идеологии. Но не уйти от того факта, что уже в 1923 году крестьянские поэты Клычков, Орешин, Есенин и Ганин были подвергнуты позорному судилищу, остракизму со стороны ревнителей псевдоинтернациональной и псевдопролетарской идеологии. Уже в 1925 году Клычков был назван реакционером, консерватором, кулаком. В этом же году при странных обстоятельствах погибает Сергей Есенин. Тогда же гибнет удивительный поэт, мудрый и честный, Алексей Ганин. Одна из версий — расстрел в Бутырской тюрьме Затем следует ссылка Николая Клюева и его гибель в лагере. Опять же одна из версий — расстрел. Расстрелян Клычков, гибнут Петр Орешин, Павел Васильев, Иван Касаткин... Был вырезан целый пласт крестьянской литературы.

«Сахарный немец» увидел свет в 1925 году Уже здесь Клычков определил главную тему своего девятикнижия «Живот и смерть». Его герои были озабочены поиском идеального государства, беспошлинного, счастливого, вольного. Об этом царстве рассказано в заветной книге «Златые Уста» — книге о золотом веке человечества. Но книга эта, увы, yтерянa русским народом. В этом романе заступнику крестьянского лада, ласковому Лелю, противостоит нечто инородное, чужое — символический карлик Сахарный немец. «Пришел, видно, Русь, тебе пончик...» — кричит он Лелю.

Кто-то восторгался романом, кто-то посылал на голову автора проклятия. Горький сообщал своему секретарю Крючкову: Клычков «по ту сторону баррикад». Бухарину он написал письмо, в котором утверждалось: неонароднический сентиментализм «Сахарного немца» — явление для советской литературы чуждое, требующее отпора.

Клычков же издает следующий роман — «Чертухинский балакирь», как писал Николай Клюев, «после Запечатленного ангела это первое писание — и меч словесный за русскую красоту». «Чертухинским балакирем» открывалась проза «Нового мира» периода блестящего руководства журналом В. П. Полонского. Главный герой романа чертухинский балакирь, лежебока, балабон, сказочник, испытывает на себе флюиды носителей трех философских систем — озорной колдуньи Ульяны, персонифицированной идеи торжествующей плоти, пантеиста лешего Антютика и христианина-еретика и дуалиста мельника Спиридона. Отныне балакирю предстоит решить, какая вера гармоничней всех прочих для крестьянского мира,— именно она должна привести мужика в счастливое царство птицы Сороки.

Критики и фельетонисты обрушили на писателя поток брани, издевательств, хулы. Чтобы как-то обезопасить судьбу Клычкова, И. И. Скворцов-Степанов заручается поддержкой М. И. Калинина, убеждает его прочесть этот скандальный роман. Но в самом Клычкове уже иссякла вера в лучшее, он терял надежду на понимание, на честное отношение к писателю. Своему университетскому другу П. А. Журову он признавался, пришел его срок договора с рогатым, миром правит сатана, торжествует свидригайловщина — и она непобедима. С таким настроением он пишет свой третий роман «Князь мира».

«Князь мира» — это роман-анафема, роман-отречение от прежних идеалов, роман-признание своего поражения. Это самый трагический роман Сергея Клычкова. Крестьянский мир здесь погряз в пороках, в корысти. Крестьянский мир села Чертухина вскормил своими собственными силами своего погубителя, сына крестьянки и дьявола, Михаила Бачурина, будущего барина. В этом романе крестьянская вера, христианская религия оборачивается обманом, трагедией. Здесь намечен лишь единственный путь к спасению — бунт. Но, как видно из заявок на следующий роман Клычкова, бунт атамана Буркана приведет к невинной крови, к несправедливым убийствам.

Это был тупик. Но в печати уже были объявлены следующие романы Сергея Антоновича Клычкова, в том числе — «Серый барин», роман о барине Бачурине, который теперь уже своей, дьявольской, верой будет искушать наивного балакиря.

Сведения о «Сером барине» скупы. В ответах Сергея Клычкова на анкету журнала «На литературном посту» за 1931 год сообщалось: «Пишу стихи и роман, делаю это больше с отчаяния и от мысли, что, пожалуй, не удастся напечатать».

В основе сюжета — судьбы трех героев: барина Бачурина, Петра Кирилыча, Буркана. Стихией Бачурина были деньги, неразменный рубль, унаследованный им от Князя мира и принесший ему солидное состояние. Петр Кирилыч был по-прежнему прост и не замечал собственной святости. Соблазнившись сытой едой и теплым кровом, он нанимается к Бачурину, исполняет кощунственную службу — стоит перед иконой с выкинутым языком. В конце концов Бачурин повесится в Чертухинским лесу, но разорению края уже было положено начало: Антютик и Пётp Кирилыч покидают насиженные места и уходят в Сорочье царство. Oн и угоняют с собой всех крупных зверей, оставив чертухинцам «только зайца да лисицу: лисицу, потому что больно хитра, а зайца, потому что больно труслив!». Конец романа сводился к «феерической картине девственного леса, в котором разливаются неисчислимые голоса уходящих зверей и улетающих к осени птиц, соединяясь пока еще со слабым голоском баластного паровоза».

Ознакомившись с заявкой Сергея Клычкова на издание романа, а также с одной из глав романа, А. В. Луначарский оставил на тексте заявки свою резолюцию. В «Сером барине» он увидел «безудержную и бестолковую фантастику, правда, благодаря таланту автора — узорную и забавную». Далее следовал отказ: «От издания этой вещи нашим издательством я бы воздержался.

Оговорюсь: ничего политически недопустимого в прочитанном мною материале я не нашел». Какую именно читал главу Луначарский — неизвестно.

Вскоре в Харькове, в издательстве «Пролетарий», вышел в свет сборник избранной прозы Клычкова. Вошел сюда и рассказ «Серый барин». Несомненно, это был отрывок из неопубликованного романа Клычкова, глава, которая в силу своей завершенности, прочитывалась как самостоятельное произведение.

Рукопись всего романа обнаружить не удалось. Возможно, она была изъята при аресте.

Известно, что девятикнижие должно было состоять из трех трилогий, в том числе из «Сорочьего царства». В харьковском издании рассказ-глава «Серый барин» был обозначен как глава из «Сорочьего царства».

                     Источник: Бесплатная виртуальная электронная библиотека "ВВМ"
Произведения

Статьи

друзья сайта

разное

статистика

Поиск


Snegirev Corp © 2024