Владимир Белов

Сергей Есенин: По грани правды и легенды

Сколько бы нам ни говорили, что живой Есенин и герой есенинской лирики — люди разные, мы продолжаем искать свою правду о жизни поэта между строк его стихотворений. Жизнь вся изжита им в стихах, но и при полной биографической достоверности — это полностью придуманная жизнь. Да и в автобиографиях есенинских правды часто не больше, чем в его стихах. Не случайно же сам он не однажды говорил: «Ложь, ложь там все!..», а со временем просто перестал писать автобиографии и отвечать на вопросы анкет.

ЮНЕЦ ЗЛАТОКУДРЫЙ

О своем детстве и отрочестве Есенин рассказывал много, охотно и неправдоподобно.

                                                                                                    А. Ветлугин

К мечте мальчика стать поэтом в семье отнеслись скептически. «Пустое дело... Ну, а если тянет — пиши про рожь, но больше про кобыл» — запомнились ему комментарии и рекомендации домашних. По утверждению Есенина, именно «родная русская кобыла» привела его к славе, а значит, эти советы не были лишены крестьянского здравомыслия.

Сережа родился 21 сентября (3 октября) 1895 года в селе Константинове Кузьминской волости Рязанской губернии и уезда. Последние поколения семьи от земли постепенно отдалялись — если прадеды крестьянствовали, то деды занимались еще и отхожим промыслом, а отец Сергея, Александр Никитич Есенин, уехав из села подростком, более тридцати лет проработал в Москве. У него был прекрасный дискант, мальчиком он пел в церковном хоре. Петь на свадьбы и похороны приглашали со всей округи. Саше было двенадцать лет, когда матери предложили отдать его певчим в рязанский собор, но та не согласилась: муж ее рано умер, она оказалась одна с четырьмя малолетними детьми на руках. Вместо собора Александр был отправлен в Москву, «мальчиком» в мясную лавку, где первые годы работал за еду и одежду. В восемнадцать лет он приехал домой жениться; невесте, Татьяне Титовой, шел семнадцатый. После свадьбы новобрачный уехал обратно в Москву и в деревне бывал лишь наездами (вернулся домой он только в 1918 году уже совершенно больным — страдал хронической астмой).

Свекровь и невестка невзлюбили друг друга с первых же дней, и с первых же дней пошел в семье разлад. А когда Татьяна родила второго сына (вскоре умершего), отец не признал его своим и перестал высылать деньги, бросив и жену, и сына на произвол судьбы. Сергей с двух лет был отдан на воспитание деду с материнской стороны, Федору Титову, в полном смысле слова заменившему своему внуку отца. Сергей вспоминал, что в доме часто собирались слепцы, странствующие по селам, пели духовные стихи. Совсем маленьким ребенком, трех-четырех лет, Сергей ходил с бабушкой в расположенный верст за сорок от деревни Радовецкий монастырь: «Я, ухватившись за ее палку, еле волочу от усталости ноги, а бабушка все приговаривает: "Иди, иди, ягодка, Бог счастье даст"». Есенин неоднократно говорил что он «из богатой старообрядческой крестьянской семьи», что его дед по матери был не только «зажиточным мужиком», но и «старообрядским начетчиком» и «книжником». Однако исследования биографов поэта доказывают, что дед Есенина не был ни старообрядцем, ни книжником. А ко времени переезда к нему внука не был уже и зажиточным. В молодости он нанимался на баржи, затем приобрел свои, получал неплохой доход, но теперь был разорен: две принадлежавшие ему баржи сгорели, остальные утонули... Так что матери самостоятельно приходилось обеспечивать себя и Сергея, на прокорм которого дед велел ей высылать по три рубля в месяц. «Неграмотная, беспаспортная, не имея специальности, мать устраивалась то прислугой в Рязани, то работницей на кондитерской фабрике в Москве», — вспоминала ее дочь Александра. Татьяна судилась с мужем, просила развод — тот отказал. Просила разрешения на получение паспорта — пользуясь правом мужа, отказал и в паспорте. Пять лет прожил Сергей у дедушки, потом вернулся с матерью в отцовский дом.

В 1909 году Сергей окончил Константиновское земское училище, затем три года проучился в Спас-Клепиковской второклассной церковно-учительской школе. Стихи он начал писать лет с восьми-девяти, хотя позднее утверждал, что его «сознательное» поэтическое творчество началось в шестнадцати-семнадцатилетнем возрасте. В Спас-Клепикове им было написано более 30 стихотворений, составлен рукописный сборник «Больные думы» (1912), оставшийся при жизни поэта неопубликованным. Школьный учитель литературы отмечал удивительную легкость есенинских стихов и то, что к концу обучения в них «стали просачиваться и серьезная мысль, и широта кругозора, и обаяние поэтического творчества». Он советовал Есенину заняться литературой «под чьим-нибудь хорошим руководством», поселившись в Москве или Питере — «иначе трудно надеяться, чтобы стать на современный уровень литературных исканий и быть замеченным».

В мае 1912 года Сергей был «удостоен Советом сей школы звания учителя школы грамоты», но учительствовать не собирался. Летом уехал из Константинова в Москву и поступил в контору владельца мясной лавки купца Крылова — там приказчиком работал его отец. Однако возвышавшиеся поблизости корпуса знаменитой книжной фабрики Сытина притягивали его много больше, и в начале 1913 года Есенин поступил в типографию «Товарищества И. Д. Сытина», где поначалу работал в экспедиции, а затем в корректорском отделении. Начинающий литератор полагал, что так он скорее увидит свои стихи в печати. Он даже распространял среди рабочих социал-демократический журнал «Огни», намереваясь в нем публиковаться. Увы! Журнал был закрыт, а в типографии не спешили печатать произведения своего сотрудника. Сослуживцы Есенина недолюбливали за чрезмерное самомнение и заносчивость, а за кукольную красоту прозвали «вербным херувимом». Наибольшую заинтересованность Есениным проявило Московское охранное отделение, но не его творчеством, а причастностью к организации рабочих-сытинцев, сочувствующих РСДРП. Времена, когда есенинские стихи станут публиковать даже столь далекие от поэзии издания, как «Биржевые ведомости», были еще далеки.

Первое стихотворение Есенина — «Береза» — появилось в январском номере издаваемого Сытиным детского журнала «Мирок» за 1914 год. За этой публикацией последовали другие, Есенина стали понемногу печатать в московских изданиях, но сам он Москву «двигателем литературного развития» не считал и всерьез собирался сменить ее на Санкт-Петербург. Для начала Сергей разослал свои стихи в столичные журналы и был искренне удивлен и даже уязвлен, что их тут же не напечатали. Но намерения своего не изменил.

С декабря 1914 года Есенин, забросив всякую другую работу, писал целыми днями. В следующем году им были завершены поэма «Русь» и книга стихов «Радуница». Уже шла Первая мировая, уже «повестили под окнами сотские ополченцам идти на войну», но Сергея призыв пока не коснулся: до 1916 года его не брали в армию из-за слабого зрения. Он снова послал свои стихи а Санкт-Петербург, ставший к тому времени Петроградом, и снова не получил ответа, но на этот раз решил поехать в столицу сам и явиться к Блоку, уверенный, что гот его поймет... Общепризнанный поэтический гений был для Есенина «словно икона». И встреча состоялась. «Когда я смотрел на Блока, с меня капал пот, потому что в первый раз видел живого поэта», — писал Сергей Есенин. «Живой поэт» на записке, оставленной Есениным вместе со стихами, завязанными в деревенский платок, пометил: «Крестьянин Рязанской губернии, 19 лет. Стихи свежие, чистые, голосистые, многословные». Блок направил Есенина к Сергею Городецкому и Михаилу Мурашеву. Первый дал Есенину рекомендательное письмо к издателю «Ежемесячного журнала» В. С. Миролюбову с просьбой приветить носителя молодого таланта «с рублем в кармане и богатством в душе».

Друг, а также главный, хотя и не всегда правдивый биограф Есенина Анатолий Мариенгоф вспоминал, как Есенин рассказывал ему о встречах со столичными поэтами, которым он говорил, будто едет в Ригу бочки катать, «жрать, мол, нечего», а в Петербурге задержался на денек-другой, пока подберется партия грузчиков. Тогда как на самом деле его целью была мировая слава и бронзовый монумент — не меньше. И рассудительно замечал: «Каждому надо доставить удовольствие... Пусть, думаю, каждый считает: я его в русскую литературу ввел. Им приятно, а мне наплевать».

 

Скачать статью