Дмитрий Кедрин

 

          Мужская работа

                    Часть 1
 

   ВЕНОК БЕССМЕРТИЯ

Погибших за нашу отчизну героев
Венчает бессмертьем родная страна:
Пусть первыми в наших полках перед строем
Всегда называются их имена!

Герои бессмертны! Они - наше знамя.
Когда в небеса мы уходим на бой,
Их светлые тени летят вместе с нами,
Наш строй направляя в простор голубой.

Сражаясь за наше священное дело,
Мстя вражьей орде за сирот и за вдов,
Бесстрашные соколы гордо и смело
За Родину отдали чистую кровь.

На празднике мира - им первое место:
В грядущей победы торжественный миг
Мы скажем "Спасибо!" друзьям нашим честным
И вспомним высокие подвиги их.

Их имя заслышав, поднимутся люди
И головы склонятся, обнажены.
Над прахом героев, как памятник, будет
Расцвет победившей советской страны!..

10 июля 1943
 

   "УРОЖАЙ"
(Маленький фельетон)

В перелески, на болота
Наконец пришла весна.
Со стоянок самолетов
Стала снег счищать она.
Что ни день, - сильнее тает,
Солнце греет с высоты.
Из-под снега вырастают
Небывалые цветы:
У товарища Лысухи
Уродился странный злак, -
Вырос, чуть лишь стало сухо,
Из-под снега бензобак.
Не одно растенье это
У Лысухи стало цвесть:
Вместо ландыша магнето
И покрышек пять иль шесть.
От Лысухи неохота
Отставать и Добрину:
Он рулями поворота
В осень сеял целину.
Он земли бесцельной траты
Ни вершка не допустил:
Рядом винт и карбюратор
Деловито посадил.
Словом, чуть суглинок высох, -
Знай, детали подбирай!
Вывозить пришлось на ЗИСах
Этот грустный урожай...

21 мая 1943
 

   ИЗ ОГНЯ В ВОДУ

Фрица юг бросает в жар -
Только оглянись он:
Немец солнечный удар
Получил в Тунисе.

Что теперь, - он думал хмур, -
Хуже может статься?..
Но залить водою Рур
Вздумали британцы.

Что ж арийца ждет еще?
Вылинял задира:
Под Бизертой - горячо,
В Руре - слишком сыро.

Наводненья грозный вал
Хлещет по заводам...
Называется - попал
Из огня да в воду!

22 мая 1943
 

   ПЕСОК

От взрыва - с пушкой наравне -
Он был на волосок.
Но, спросим мы, по чьей вине
Набился в ствол песок?

Гашеткин точные нашел
Ответные слова:
Видать, набит песком не ствол,
А чья-то голова...

23 мая 1943
 

   "ГРАД"

Придется фрицам сбавить тон!
Какой уж тут апломб?
Нелегок груз двух тысяч тонн
На Рур упавших бомб.
Кряхтя, коричневый балбес
Почесывает зад:
Ни разу на него с небес
Такой не падал "град".
Что, фриц? Иль больно горячо?
Кишка тонка, поди?..
Все это - цветики еще,
Ты ягод подожди!

26 мая 1943
 

   ДВЕ БОЛЕЗНИ {*}

Да, в плохое дело влезла
Итальянская шпана:
Африканскою болезнью
Вся Италия больна.
Что ж! И есть чего бояться:
Дуче бьют то там, то здесь...
Скоро хватит итальянцев
Европейская болезнь.

26 мая 1943

{* Муссолини заявил, что вся Италия больна африканской болезнью, суть
которой заключается в страхе перед поражением итало-германских войск в
Африке. (Из газет.)}
 

   БАЛЛАДА О ПОБРАТИМАХ

"Послушай, что у нас в полку
Случилось как-то раз:
Повадился на базу к нам
Летать немецкий ас,
Шнырял, как ворон, в небесах,
За тучей кочевал.
Он истребителям с земли
Подняться не давал.
А в эти дни в полку у нас
Служили два дружка.
Всю жизнь они прошли вдвоем -
От парты до полка.
Случалось в детстве им не раз
Расквашивать носы.
А в юности не спать ночей
Из-за одной косы.
Обоим выдал мотоклуб
Шоферские права,
Вдвоем приятели летать
Учились на "У-2",
Вдвоем дрались на ястребках
С коричневым зверьем.
И первый орден получать
Отправились вдвоем...
Мы побратимами за то
Прозвали их шутя,
Что старший младшего берег,
Как малое дитя.

В то утро, помню, старший был
В полете боевом.
Глядим, летит фашистский волк
На наш аэродром.
"Кто, - говорит нам командир, -
Собьет его в бою?"
И младший молвил, козырнув:
"Позвольте, я собью!"
Тот бой мы видели с земли
И убедились - как
Увертлив, опытен, хитер
Матерый злобный враг:
Шел на него товарищ наш
И в лоб ему налил,
А немец прятался, петлял,
Пикировал, юлил.
Потом он очередь, как вор,
Пустил исподтишка,
И загорелся, задымил
Мотор у "ястребка"...
Вернулся старший. Злую весть
Он встретил по-мужски,
Но крепко начали седеть
С тех пор его виски.
"Как отыскать мне в небесах, -
Одно лишь он спросил, -
Того врага, что моего
Товарища убил?"
Тогда, не помню, кто из нас,
Ответил на вопрос:
"Окрашен краской голубой
Его машины нос".
"Так и моей машины нос
Пусть будет голубой,
Чтоб подлый враг меня узнал,
Когда я кинусь в бой,
Чтоб помнил он, что у меня
Есть с ним кровавый счет,
Чтоб знал, что от моей руки
До смерти не уйдет,
Что в воздухе, и на земле,
И в море, и в аду, -
Куда б ни скрылся он, - его
Я все равно найду!.."
И был его машины нос
Окрашен голубым,
Он вылетел, как ветер быстр,
Как смерть неуловим!
Он двадцать "мессершмиттов" сжег
На базах и в бою,
Ища врага, чтобы над ним
Исполнить месть свою!
Но, глядя, как внизу дымил
Фашистский самолет,
"Не тот! - он мрачно говорил. -
И в этот раз не тот!"
И вот однажды, слышим мы -
Вверху мотор шумит,
Глядим - голубоносый к нам
Несется "мессершмитт".
Наш друг ракетою взлетел,
Завидев над собой
Машину старого врага, -
И завязался бой!
Фашисту, надобно сказать,
Невесело пришлось:
Наш друг шел в лобовой удар,
А немец прятал нос,
Вертелся в небе, как щенок,
Лукавил, - да куда!
Товарищ наш его забрал,
Как лошадь в повода.
Как ни увертлив был фашист,
Как ни был он хитер,
А все-таки наш друг всадил
Снаряд в его мотор!

"Ну, вот, - сказал он, под ногой
Площадки чуя гладь, -
В сырой земле мой побратим
Спокойно может спать.
Теперь моей машины нос
Пусть перекрасят вновь..."
И он с рассеченного лба
Перчаткой вытер кровь.

<1943>
 

   "ОГОРОДНИК"

Капитану И. Ипатову

Над леском, над болотцем, над рощей,
Не спеша, словно даже с ленцой,
Наш зеленый небесный извозчик
Пролетает воздушной рысцой.

За рекою заря догорает,
Холодеет небесный простор,
И над кромкой переднего края
Капитан выключает мотор.

Видя тень от его самолета,
Промелькнувшую вдруг в небесах,
Долго вслед ему наша пехота
Смотрит, пряча улыбку в усах.

И в землянке, под крышей горбатой,
Говорят, если кто загрустит:
- Ничего! Не журитесь, ребята!
Снова наш "огородник" летит!

Надвигается темень ночная.
И звучит добродушный смешок:
- Наш-то немца бомбить начинает!
Чай, уже вынимает мешок!..

Ни поесть, ни поспать, ни побриться
Не дает он врагам с давних пор.
По ночам обалделые фрицы
Не решаются выйти из нор.

Днем глядеть ему надобно в оба!
Вдруг мотор позади зашумит...
Глянет он, - ошалевший от злобы,
Догоняет его "мессершмитт".

Но врагу не везет на охоте!
У земли он, поди, развернись,
На фанерном своем самолете
"Огородник" кидается вниз.

Он не очень испуган бедою.
Ловок, храбр и не так-то уж прост,
Он жуком прогудит над водою
И нырнет перепелкой под мост.

Не слаба у него оборона
И хитра, хоть по виду проста:
Одураченный немец с разгона
Разобьется о камень моста!..

Горд своею крылатой лошадкой,
Из воды выходящий сухой,
Невредимый над летней площадкой
Загудит "огородник" лихой.

7 июня 1943
 

   РУПП-ТРУП

Уныние в фашистском стане:
Свою карьеру кончил Рупп,
Советский летчик на Кубани
Из генерала сделал труп.

9 июня 1943
 

   БЕССМЕРТИЕ

Где его найти - такое слово,
Чтобы в этом слове ожила
Девушка Маруся Иванова -
Дочка белорусского села?

Почему явилась ей охота
После лет ученья и игры
Променять на ручку самолета
Женскую работу медсестры?

Потому, что стынут в петле узкой,
Бьются под ударом топора -
Край ее родимый белорусский,
Брат ее, отец ее, сестра...

И она идет за них в атаку
На врага, что горло сжал им зло.
Пусть ей маслом, брызнувшим из бака,
Ноги нестерпимо обожгло!

Ничего! На рельсах длинной ниткой -
Вражий поезд. Он уйти готов...
Снизу бьет зенитка за зениткой,
Рубят ночь мечи прожекторов.

Но упорно, смело, терпеливо
Самолет на цель она ведет,
Бомбы скинуты, и сила взрыва
Вверх подбрасывает самолет!

...Будет повторять правофланговый
Имя героини наизусть,
Девушке Марии Ивановой
Памятник поставит Беларусь.

Весть о ней пойдет по всей Отчизне,
От Москвы до каждого села -
Как она ценою смелой жизни
Навсегда в бессмертие вошла!

12 июня 1943
 

   ПОЛОНЯНКА

Для того ль цветочек синий
В косу мне вплетала мать,
Чтоб в неметчине рабыней
Довелось мне умирать?

У меня в тот день проклятый
Белый свет в очах померк:
Привезли меня солдаты
К немке в дом, под Кенигсберг.

Дождь идет. Собака брешет.
У крыльца шумит дубок.
Здесь ничто меня не тешит, -
Только спичек коробок.

Ночью нету спать охоты,
Все сижу я, глядя вверх:
Может, наши самолеты
Налетят на Кенигсберг?

Налетят - тайком из дому
Босиком на двор сбегу,
Соберу в хлеву солому
И хозяйку подожгу.

Умирать не так обидно,
Если знать, что, может быть,
Нашим в небе - лучше видно
Вражью станцию бомбить!

1943
 

   БИТВА

Под солнцем штыки засверкали косые,
Разверзлась под немцами почва России
И русские реки топили врага,
Так в битву земля наша вышла, строга.
А он, ошалев от разбоя и пьянки,
Все новые слал самолеты и танки
На нашу Отчизну, свободу и жизнь.
Казалось, прогнется и сталь под их грузом,
Но русский фельдмаршал Михаила Кутузов
Шептал пехотинцу в окопе: "Держись!"
Товарищ! Мы помним ноябрь под Москвою:
Вот Зоино тело висит неживое...
Вот Геббельс о близкой победе орет...
Вот, подслеповатые глазки прищуря,
Враг смотрит в бинокль на Москву... но как буря, -
Приказ раздается: - На Запад! Вперед! -
... Над полем заснеженным битва гремит
И ворон замерзшего фрица когтит.
А недругу снится в кровавом тумане
То нефть на Кавказе, то хлеб на Кубани, -
Над югом заносит он черную лапу,
На Красную Армию рвется на запад.
И с боя за городом город берет.
И слышится голос в приволжских просторах:
То генералиссимус русский - Суворов
Бойцов призывает: "За мною! Вперед!"
Пускай он силен еще, враг бесноватый!
Пускай еще есть у него и солдаты,
И танки, и черная злость палача,
Кто меч обнажил, тот падет от меча!

22 июня 1943
 

   АНГЛИЙСКИЙ ОРДЕН

Среди резвящихся ребят
Присядет старина -
И, точно солнце, заблестят
На сердце ордена.
И спросит шустрый мальчуган,
Племянников сынок:
"Эй, дед Денис! За что те дан
Вот этот орденок?"
- "Который? Первый - за Сиваш,
Второй - за Сталинград,
А третий орден, брат, не наш -
Английский орден, брат!..
Подраться с немцами в тот год
Пришлось мне, старику.
Попал я в пулеметный взвод
В двенадцатом полку.
Пришел. Живу среди братвы,
Помалу фрицев бью.
И вдруг бумага из Москвы
Приходит в часть мою:
Мол, есть у вас ефрейтор. Он -
Особенным крестом
За летный подвиг награжден
Английским королем...
Тут я в тупик, признаться, стал!
За что награда мне?
Уж если я когда летал,
Так разве что во сне!
Король про это мог не знать:
К нему не близкий свет.
Но мне-то можно ль орден брать,
Что не заслужен?.. Нет!
Пришел к начальству: "Так и так, -
Комдиву говорю, -
Конечно, за отличья знак
Весьма благодарю!
Да только как его мне взять?.."
И дальше речь свожу
К тому, что надо б полетать,
Авось, и заслужу...
"Срок нужен, - молвил генерал, -
Чтоб практику пройти.
Но раз уж в летчики попал -
Давай тогда, лети!.."
На "Иле", помню, в небеса
Поднялся я в тот раз.
Под нами - реки и леса
Едва окинет глаз!
Да только я не друг брехне:
В то утро, веришь ты,
И дела мало было мне
До этой красоты!
Прошу: "Не вывали меня!
Полегче!.." А пилот:
"У моего, - кричит, - коня
Такой уж бойкий ход!"
И повезло мне в этот час:
Едва мы вышли в путь -
Глядим, какой-то фриц от нас
Спешит улепетнуть.
Я летчику сказал: "Земляк!
Прицелка, брат, плоха,
Вишь, немец скачет в небесах,
Как в рукаве блоха.
К нему б ты ближе подъезжал,
Чтоб пули тратить впрок..."
Он проскочил, и я нажал
На спусковой крючок.
Нажал - и "юнкере" рухнул вниз
С огромной высоты!
"Ну, - думаю, - добро, Денис,
Что там сидел не ты!"
А случай слеп, да всё ж не глуп:
Он что со мной сыграл?
На "юнкерсе" летел фон Шлюпп,
Фашистский генерал...
Комдив, усами шевеля,
Смеялся: "Как? Живой?
Ну, значит, орден короля
Теперь по праву твой!"
"Да, - скажет старый ветеран,
Взглянув на ордена, -
Не зря любой из них мне дан,
Всем им - своя цена:
Смотри - вот этот за Сиваш,
Второй - за Сталинград,
А третий орден, брат, не наш, -
Английский орден, брат!"

<1943>
 

   АС В ПОЛЁТЕ

Почерк Кудрявцева Дмитрия
Четок, - взгляни в небеса:
Там истребителем хитрая
Вычерчена полоса.

Жутко от этого почерка
Немцам в воздушных боях:
Насмерть фашистских молодчиков
Молнией бьет его "Як"!

В небе то синем, то розовом
Русский гудит самолет.
"Хейнкели" валятся в озеро,
"Фоккеры" - в топи болот.

Тень от его истребителя -
Неуловима для глаз.
Над чужеземцами мстителем
Русский проносится ас!

Высмотрит фрица - и ринется
Сверху, набрав высоту.
Сбитых фашистов - одиннадцать
У смельчаков на счету.

Свой приговор в его почерке
Видит немецкий бандит...
Слава бесстрашного летчика
Вслед за горами летит!

2 июля 1943 г.
 

   ПРИСЯГА

Заветы славной
боевой отваги
От прадедов
остались на Руси...
Святое слово
воинской присяги
Торжественно,
боец, произнеси!
Не самому себе,
а всей отчизне
Ты говоришь
в священный этот час:
"Отдам всю кровь,
не пожалею жизни,
Чтобы исполнить
Родины приказ!"
Свирепый враг
вперед стремится снова,
Неся народу нашему беду.
Встань на пути
и вымолви сурово:
"Я дал присягу!
Я не отойду!"
Когда ж взовьются
радостные флаги
И встретятся с тобой
твои друзья,
Ты скажешь им:
"Я верен был присяге!
Победы нашей час
приблизил я".

1943
 

   ПОЖАРНЫЙ СЛУЧАИ
(Маленький фельетон)

В бензине дело иль металл
Подвел и отказал в работе,
Но только при посадке стал
Гореть мотор на самолете.

Как Галкина не прячься в тень,
Глаза от правды не зажмурить:
И надо ж было в этот день
Пожарницею ей дежурить!

Таисья, как назло, была
В другом конце аэродрома
И, скажем попросту, спала:
Свалила с ног девицу дрема.

Спит, сладко приоткрывши рот,
Прижав к груди огнетушитель...
Спешит народ, кричит народ:
- Скорей ее растормошите!

Таисья, силясь впопыхах
С пожаром сладить окаянным,
Огнетушитель оземь - бах!
И жидкость брызнула фонтаном.

Что ж, залила пожар? Да нет!
Ведь до горящего мотора
Бежать-то надо с километр,
А жидкость вытекает скоро.

Заткнуть дыру? Но вот скандал:
Струя сильнее хлещет втрое!
Еще Козьма Прутков сказал:
"Открывши, кто фонтан закроет?"

Огнетушитель до тех пор
Бурлил, пока не обессилел.
А в это время мы мотор
Чехлами сами загасили.

8 июля 1943
 

   ЛЕТЧИКИ ИГРАЮТ В ВОЛЕЙБОЛ

Близок фронт. Тревожен отдых краткий.
Смотрит ввысь зенитки тонкий ствол.
У КП на маленькой площадке
Летчики играют в волейбол.

Передышки считаны минуты:
Вдалеке уже гудят винты...
Летчики снимают парашюты,
Ставят в ряд неловкие унты.

Тот - с бомбежки, этот - из разведки.
Боя блеск в глазах еще горяч!
И летает над потертой сеткой
Беззаботный волейбольный мяч.

А в кустах горячка подготовки:
По тропинкам техники снуют,
Разноцветные несут листовки,
Бомбы к самолетам подают.

И звучит команда в роще редкой
Меж пустых, давно забытых дач.
Сиротеют на площадке - сетка
И веселый волейбольный мяч...

Мяч забытый подождет немножко:
Отдых кончен. Летчики в бою.
Через час придут они с бомбежки
И окончат партию свою!

1943
 

   ГЕНЕРАЛ

В то утро пушек двадцать било,
Ревя на вражьем берегу,
По нашим "Илам" серокрылым,
Стоявшим прямо на лугу.

Разрывы все кучней ложились...
Не зря еще в. шестом часу
За речкой немцы суетились
И поднимали "колбасу".

А генерал невозмутимый
Убрать машины не спешил,
Хотя столбы огня и дыма
Вздымались вверх среди машин.

Его приятель - гость из тыла -
Бледнел от горя и тоски.
На лбу его набухла жила,
Он протирал свои очки.

И говорил: - Послушай, Саша!
Упрячь их, я тебя прошу!
Я, несмотря на дружбу нашу,
В Москву сейчас же напишу!

Ведь самолеты рвет на клочья,
Корежит весь аэродром!
Впервые вижу я воочью
Такой бессмысленный разгром!

Тебе, как видно, все - игрушки!
Как можешь ты шутить в беде?
Скажи мне: где же наши пушки
И самолеты наши где?!

Своим приятелем теснимый,
Тайком от смеха умирал
Лукавый и невозмутимый
Седой советский генерал.

- Зевает наша оборона! -
Он бормотал себе в усы,
Привстал, взял трубку телефона
И мельком глянул на часы.

Потом, приладив трубку к уху,
Сказал: - Пора им сбавить прыть!..
"Красавцы"? Говорит: "Стряпуха"!
А ну-ка дайте прикурить! -

И вмиг весь боевой участок
Взревел на нашем берегу,
И пушек сто... Нет, больше: за сто
Загрохотало по врагу!

Теперь очки расцветший штатский
Уже в восторге протирал...
- Степан! Скажу тебе по-братски, -
Спокойно молвил генерал, -

Хотя, мой друг, и сед давно ты,
И суетишься, как школяр,
Макеты этих самолетов
Столяр готовил да маляр.

Враги снарядов двести - триста
По ним впустую извели,
А молодцы артиллеристы
Их батареи засекли!

Машины ж наши - вот ведь случай! -
Целы, обстрелу вопреки!..
Тут над КП промчались тучей
Громить врага штурмовики.

21 июля 1943
 

   ГВАРДЕЙЦУ С. ИВАНОВУ

Вечером зимним домой прилетает
Летчик на раненом штурмовике.
Лютая стужа за пальцы хватает,
Льнет сквозь перчатку к озябшей руке.

Летчик измучен - и в сумерках ранних
Он до утра засыпает без снов.
К раненой птице подходит механик -
Доктор ее - старшина Иванов.

Эту машину подбитую надо
Долго лечить: перебит элерон,
Плоскость прошибло немецким снарядом,
Вражьими пулями руль поврежден...

В светлом цеху за станками большими
Юность недаром провел старшина.
Он говорит: "Боевая машина
Утром уйти на штурмовку должна!"

И, забывая про сон и про ужин.
Лечит всю ночь при неярком огне
Тот самолет острокрылый, что нужен
Армии Красной, Советской стране...

Лютая стужа за пальцы хватает,
Гаечный ключ примерзает к руке,
Но поутру штурмовик вылетает
И над фашистами входит в пике.

Бомбами в землю вжимает их снова,
Градом свинца поливает из туч!..
Утром крылатый больной Иванова
Снова воюет, здоров и могуч!

29 июля 1943
 

   УСЫ
(Дружеская шутка)

Посвящается капитану
А. Ерофеевскому

Не назовешь его ни лысым,
Ни гладким, как столовый нож:
Он на Давыдова Дениса,
Гусара славного похож.

Но если в битвах, точно туча,
На скакуне носился тот,
То этот выбрал жребий лучше
И пересел на самолет.

Фашистам в землю влезть охота,
Дрожат коричневые псы,
Когда торчат из самолета
Его гусарские усы!

А он парит над их оравой
И вниз бросает страшный груз,
То левый теребя, то правый
Свой знаменитый пышный ус...

- Я дал зарок, - он мне поведал, -
Что с дня, когда пришла война,
Усов моих до Дня Победы
Коснуться бритва не должна!

Летят горячие недели,
Гремят жестокие бои,
И мне, признаться, надоели
Усы пушистые мои.

Не раз я слышал разговоры.
Что староват уже летать,
Мне девушки дают под сорок,
Хотя мне только двадцать пять.

Что ж! Потерплю! Мы в схватках бранных
Удары множим по врагу.
Уже он близок - день желанный,
Когда я снять зарок могу.

Хоть точный срок его неведом,
Держу я крепко свой обет,
Чтобы в счастливый День Победы
Помолодеть на двадцать лет.

1943
 

   ЗИМОЙ И ЛЕТОМ ОДНИМ ЦВЕТОМ
(Маленький фельетон)

"Русским, - врал фашистский пес,
Под Москвою битый, -
Помогает Дед Мороз,
Генерал сердитый!

Дни зимы - не наш сезон:
Подождем до лета..."
Что же нынче сбрешет он
И его газета?

В стужу битые в былом,
Воры и бандиты, -
В зной июльский под Орлом
Нынче снова биты.

И под градом русских пуль
Салом пятки мажут!
"Слишком жарок был июль!" -
Вновь фашисты скажут.

Верно - правду как ни прячь,
Правда выйдет скоро:
Этот месяц был "горяч"
Для фашистской своры!..

В силу логики прямой
Падает их марка:
Слишком зябко им зимой,
Летом - слишком жарко!

9 августа 1943
 

   ШТУРМАН

Мл. лейтенанту Н. Канищеву

Разрыв тряхнул машину... Штурман хочет
Нащупать парашютное кольцо.
Но замечает он, что ранен летчик,
На грудь склонивший бледное лицо.

Проходит дрожь невольного испуга,
Миг колебанья быстро миновал.
Одной рукой он обнимает друга,
Кладет другую руку на штурвал.

Он не пилот. Педали он не двигал
Еще ни разу на своем веку.
- Я в первый раз веду машину. Прыгай! -
Он говорит воздушному стрелку.

Он сжал штурвал. Пусть кровь из пальцев брызнет,
Он не собьется с верного пути.
В его руках две драгоценных жизни -
Его друзья... Он должен их спасти!

Пусть он устал, - опасна друга рана!
Сначала долг. Другое все потом!
И вот глазам героя из тумана
Является родной аэродром!

11 августа 1943
 

   БАЛЛАДА О ВОСКРЕСШЕМ САМОЛЕТЕ

Инженер-капитану Кашину

Упал в болото самолет,
А летчик все сидел в кабине.
Он ночь работал напролет,
У глаз его был венчик синий.

С опушки леса в полумгле
Взлетели с карканьем вороны...
То было на "ничьей" земле,
Вблизи от вражьей обороны.

Наш самолет, подняв крыло,
Лежал в болоте мертвой грудой
И немцы выместили зло
На птице - за былую удаль.

А летчик, переждав обстрел,
Открыл глаза, подняться силясь.
- Я цел? - себя спросил он. - Цел! -
И, зубы стиснув, за борт вылез.

Никто из вражьего леска
В болото не посмел спуститься.
Зачем? Мертва наверняка
Подбитая снарядом птица!

И самолет среди болот
Темнел развалиною серой.
Но поздно вечером пилот
Приполз обратно с инженером.

Да, видно, что входили в раж
Расчеты вражеских зениток!
Был весь расстрелян фюзеляж
И плоскости почти отбиты.

Тут дело требовало рук,
Упорства, смелости без меры!..
И семь ночей пустой мундштук
Торчал в зубах у инженера.

То возле стога, то у пня
Мелькали тени в роще топкой.
Никто не зажигал огня,
Не стукнул ни одной заклепкой!

Ночей весенних белизна,
Свеченье мартовского снега...
Была такая тишина,
Что близ машины заяц бегал.

И вот настала полночь та,
Когда мотор сотрясся бурно
И летчик крикнул: - От винта! -
- Есть от винта! - ответил штурман.

Врагов прошиб холодный пот,
Когда нежданно средь болота
Поднялся русский самолет
Иль, может, призрак самолета?

Фашисты меньше бы тряслись,
Когда зимою грянул гром бы!
А самолет поднялся ввысь
И, развернувшись, бросил бомбы.

13 августа 1943
 

   МЫ - РОДИНЫ СОЛДАТЫ

По смерти близких -
Учит нас война
Вести счет дням без отдыха и сна,
По шрамам -
Битв мы вспоминаем даты,
Мы - Родины бесстрашные солдаты.
У каждого из нас была семья,
Был дом,
Смеялось счастье в нем,
Сияло солнце в нем...
Домов лишились мы.
В ночи на карауле
Мы видим вместо звезд светящиеся пули,
Нам даже лунный свет претит в полночный час:
Он - лишний,
Он во мгле демаскирует нас.
В окопах мы живем
В ненастье,
В снег,
Во вьюгу.
Нам бороды побрить нет времени друг другу.
Забыли мы любовь...
Но что нам в нашей жизни,
Когда затмили день враги у нас в отчизне?
К чему нам солнца свет,
Который не для всех?
Что смех,
Когда звучит немногим этот смех?
Мы, мстя за всех, идем по вражескому следу,
Чтоб встретить на пути
Иль смерть,
Или победу.
Решимости полны, мы в смертный бой идем,
Чтоб от лихих врагов освободить наш дом.
Вот так-то мы живем, -
Далеко от родни,
По умершим друзьям считая наши дни,
По шрамам -
Битв припоминая даты,
Мы -
Родины бесстрашные солдаты.

23 августа 1943
 

   ХАРЬКОВУ

В сраженье яростном и жарком,
Ценою доблестных трудов
Ты возвращен, родимый Харьков,
В семью советских городов!

Охвачен радостью единой,
Внимал освобожденный люд,
Когда гремел над Украиной
Московский пушечный салют!

Он весть донес в сердца людские,
Салют победоносный тот,
Что, как и Харьков, встанет Киев,
Вся Украина зацветет!

За то, что край, для сердца милый,
Враг цепью рабства не связал,
Шевченко из своей могилы
"Спасибо!" воинам сказал!

24 августа 1943
 

   ВЫГОДНАЯ СДЕЛКА

Как-то Вилли встретил Фрица,
Сели немцы в уголку.
- Услужи, как говорится! -
Фриц взмолился к земляку.

- Сделай милость, друг мой Вилли!
Я готов не встать с колен:
Ты нашел, мне говорили,
Пропуска в советский плен.

Уступи мне два по дружбе:
Пригодятся на войне.
Быть у фюрера на службе
Не под силу больше мне!

Я второй из них в подарок
Про запас жене пошлю...
- Так и быть! За двести марок, -
Молвил Вилли, - уступлю!

Фриц сказал: - Дороговато!
Но как вспомню Сталинград,
То, клянусь душой солдата,
Я и триста дать бы рад.

Разгромят нас в схватке жаркой
Танки русских у леска!
Вот тебе, приятель, марки,
Отдавай мне пропуска!

24 августа 1943
 

   ГЕРОИ ВЕЛИКОЙ СТРАНЫ

Воин наш!
На грозном поле боя
Кто с тобою
станет наравне?
Трижды славно
звание Героя
В нашей героической стране!
Слава тем,
кто, в бой кидаясь первым,
Заслужил его
ценой побед!
Ковзан,
Мотуз,
Кочетов
и Герман,
Вам, орлы,
наш боевой привет!
Наш привет
бесстрашным ветеранам,
Умножающим
гвардейский счет,
Мастерам
штурмовки и тарана -
Гордым нашим соколам - почет!
Золотом бессмертья
в бранном дыме
Слава одевает имена
Тех, кого героями своими
Назвала
Великая Страна!

26 августа 1943
 

Продолжение