Главная
 
Библиотека поэзии СнегирёваПятница, 29.03.2024, 11:02



Приветствую Вас Гость | RSS
Главная
Авторы

 

Иванов-Разумник (Р.Иванов)

                             "Природы радостный причастник"

(Поэзия Н. Клюева)


"Сосен перезвон", "Братские песни", "Лесные были", -- три тоненькие книжки стихов, -- вот пока и все "поэтическое проявление" Николая Клюева.

Николай Клюев -- поэт "из народа", пришедший в нашу сложную "культуру" из далеких архангельских и олонецких лесов. "Культура" часто обезличивает; и вот почему так, сравнительно, много у Н. Клюева стихотворений, принадлежащих не ему, а какому-то общему безликому поэту наших дней.

Бледна, со взором, полным боли,
С овалом вдумчивым чела, --

ведь в этих строках все не свое, чужое, наносное, ведь здесь нет ни малой частицы души Николая Клюева, ведь все это только подделка под шаблон, "общее место" поэзии. И таких общих поэтических мест не мало в стихах Н. Клюева. Даже природу перестает видеть и слышать верный ее сын, когда начинает смотреть на нее из столичных поэтических салонов и кружков. Прислушайтесь к бледным и беспомощно-банальным строкам:

Холодное, как смерть, равниной бездыханной
Болото мертвое раскинулось кругом,
Пугая робкий взор безбрежностью туманной,
Зловещее в своем молчаньи ледяном...

Какое бессилие! Бездыханная равнина, мертвое болото, ледяное молчание, туманная безбрежность -- ведь это шаблон, ведь все эти резиновые штампы давно истерты, давно продаются оптом и в розницу в любом магазине резиновых изделий! И каким образом мог обмолвиться этими чужими словами тот самый поэт, который, как немногие видит и слышит "сосен перезвон" в храме природы! Или вот еще строки, которые мог бы написать любой современный поэт из "модерна":

Потянет к загадке, к туманной мечте,
Вздохнуть, улыбнуться украдкой --
Задумчиво-нежной небес высоте
И ивам, лепечущим сладко...

И таких стихов у Н. Клюева сравнительно не мало; но это только -- его дань технической выучке, "культуре"... Когда он говорит:

Вспомню вечер безмятежный,
В бликах радужных балкон, --

то ему, быть может, кажется, что куда как хороши эти "блики"! Но это, повторяю, только дань его "культурному" слову; и едва он уходит прочь от столичных кружков к природе, как сразу находит яркие слова, подлинно поэтические образы. Тут уже не беспомощные "блики", тут --

У плотины, где мшистые сваи,
Нижет скатную зернь солнцепек;

не "радужные блики" видит поэт на "балконе", нет, теперь он --

Бредет зареющей опушкой,
На сучьях пляшет солнцепек;
Вон над прижухлою избушкой
Соловый хохлится дымок...

Восточная мудрость гласит: "не надо пить всей чаши, чтобы отличить пресную воду от соленой -- довольно и капли". Так по одному слову можно узнать поэта -- и простить ему все его "туманные мечты", "бездыханные равнины" и все пресные общие места за одни эти строки, полные поэтических образов.

И к счастью Н. Клюева -- эта подлинная поэзия составляет его сущность, его душу; увидев, почувствовав ее -- навсегда забываешь все "чужие" его стихи, все резиновые штампы и общие места; начинаешь ценить и любить только подлинно его стихотворения, -- а их, к счастью, тоже не мало в небольшом собрании его стихов.

Целая книжка стихов его посвящена перепевам на религиозные, полу-"сектантские" темы ("Братские песни"). Но не в этом сила его. Храм его -- лес, и здесь, воистину, ему

В златотканные дни Сентября --
Мнится папертью бора опушка;
Сосны молятся, ладан куря...

И в храме этом не звон колоколов, а "сосен перезвон" слышит и любит он -- Адам, изгнанный из рая и обретший свой храм на земном лоне:

Блаженной родины лишен,
И человеком ставший ныне,
Люблю я сосен перезвон
В лесной блуждающий пустыне.

Здесь он становится зорок, смел, силен; слова его становятся яркими, образы -- четкими, насыщенными; он заставляет видеть и нас, как "у сосен сторожки вершины, пахуч и бур стволов янтарь", как "по оврагам бродит ночи тень, и слезятся жалостно и слепо огоньки прибрежных деревень", -- он заставляет слышать и нас "лесных ключей и сосен звон". Здесь -- подлинный его "религиозный экстаз", и какими бледными после этого являются его песни на узко-"религиозные" темы, где мы то и дело снова встречаем мертвые слова о том, как "душа, возликовав, в бесконечность заглянула"...

Он находит живые слова, лишь только входит в подлинный свой храм, где "мнится папертью бора опушка", и где "сосны молятся, ладан куря"... Вот одно из лучших его стихотворений:

Набух, оттаял лед на речке,
Стал пегим, ржаво-золотым,
В кустах затеплилися свечки,
И засинел кадильный дым.
Березки -- бледные белички,
Потупясь, выстроились в ряд.
Я голоску веснянки-птички,
Как материнской ласке, рад.
Природы радостный причастник,
На облака молюся я;
На мне иноческий подрясник
И монастырская скуфья.
Обету строгому не верен,
Ушел я в поле, к лознякам,
Чтоб поглядеть, как мир безмерен,
Как луч скользит по облакам,
Как пробудившиеся речки
Бурлят на талых валунах,
И невидимка теплит свечки
В нагих, дымящихся кустах.

"Природы радостный причастник" -- вот где подлинный поэт Николай Клюев, вот место его среди других современных поэтов...

Есть еще одна область, в которой Н. Клюев является несомненным "мастером"; это -- "народные песни", которыми заполнена его последняя книжка стихов "Лесные были". Девичья, Полюбовная, Свадебная, Бабья, Лесная, Досюльная, Острожная, Кабацкая, Посадская -- целый ряд этих народных песен обрисовывает новую сторону таланта этого поэта, сторону, тесно связанную с основной "стихией" его творчества. Природы радостный причастник не может не быть радостным выразителем души народной, ибо душа народная -- та же "природа" в ином ее проявлении. Радостная вера в народ, вера в жизнь и вера в будущее -- глубочайшее ощущение этого подлинно народного поэта.

Мы -- жнецы вселенской нивы,
Вечеров уборки ждем...
И хоть смерть косой тлетворной
Нам грозит из лет седых:
Он придет нерукотворный,
Век колосьев золотых.

Этим стихотворением открывается "Сосен перезвон". Гибель не страшна тому, кто так любит мир и жизнь; и недаром заключительные стихи той же книжки говорят о победе, несмотря на гибель, о торжестве и радости обреченного:

В час зловещий, в час могильный,
Об одном тебя молю:
Не смотри с тоской бессильной
На восходную зарю.
Но, верна словам завета,
Слезы робости утри,
И на проблески рассвета
Торжествующе смотри.
Не забудь за далью мрачной,
Средь волнующих забот,
Что взошел я новобрачно
По заре на эшафот;
Что, осилив злое горе,
Ложью жизни не дыша,
В заревое пала море
Огнекрылая душа.

Вечную победу жизни, сквозь смерть и поражения, легче других может чувствовать поэт, который в природе видит нерукотворный храм и радостно приобщается к жизни в этом храме. Так приобщается к жизни подлинный "народный поэт", "природы радостный причастник" Николай Клюев.

Цит. по:
Иванов-Разумник. Поэты "десятых годов" // Иванов-Разумник. Творчество и критика. -- Пб., 1922. -- С. 196-200.

Произведения

Статьи

друзья сайта

разное

статистика

Поиск


Snegirev Corp © 2024