Главная
 
Библиотека поэзии СнегирёваПятница, 29.03.2024, 13:55



Приветствую Вас Гость | RSS
Главная
Авторы

 

Иеромонах Роман

 

             Одинокий путь


                      Часть 2


* * *

Любая крайность – в пагубу дорога.
Как много говорящих обо всём.
...Мне жаль людей, не ведающих Бога,
И жаль людей, всезнающих о Нём.

О, богослов! В запретной выси роясь,
За мудрованье Царства не лишись.
...Кто после Правды продолжает поиск,
Тот ищет лжи.

15 февраля 1994. Скит Ветрово




* * *

Се Жених грядет в полунощи,
Ублажая ожидающих.
Недостоин унывающий,
Ожидание оставивший.
Сохранись и ты, душе моя,
Да не сном отяготишися,
Да не смерти будешь предана,
И вне Царства затворишися.
Воспряни, зовуще к Господу:
«Свят, Свят, Свят еси. Создателю,
Богородицей помилуй нас».

15 февраля 1994. Скит Ветрово




* * *

Внимая Божьему веленью,
Его Десницей одарён,
Поэт приходит на мученья
В земной удел – Лифостротон.

Не воспевать земные краски,
Не восхвалять мятежный путь –
Боренью ночи Гефсиманской
Открыть в уединенье грудь.

Страданьем отзеркалив бисер,
Небесным отсветом сиять
И с высоты Голгофской выси
К Творцу народы призывать.

Но здесь известные препоны
Чинит ему известный льстец,
Как судия Лифостротона
Даёт лавровый свой венец:

«Прими! Мой долгожданный сыне,
Освободись ненужных пут,
Иначе славящие ныне
Тебе иное поднесут».

Взглянул певец на подношенье
(Не сразу на него взглянул),
И в час великий искушенья
О Боге он не помянул.

И тотчас лесть коснулась слуха,
Как лист – мрачнеющего лба.
И сыновство Святаго Духа
Меняет на ярмо раба.

Забыты прежние стремленья,
Во тьму направлены стопы.
И глохнет Божее веленье
В рукоплескании толпы.

19 февраля 1994. Скит Ветрово




* * *

А на этой земле никому не успеть.
Богатящийся много оставит,
Ублажаю тебя, сотаинница Смерть,
Ублажаю живыми устами.

Если Ты избавляешь от больших утрат,
Если всяк пораженьем помечен,
Слава Богу, никто не вернётся назад,
Слава Богу, никто здесь не вечен.

Всё не наше кругом, всё чужое окрест,
Не сроднится нетленному с тленом.
Вот и рвётся душа из земных этих мест,
Тяготясь кратковременным пленом.

Загостилась она. Не пора ли домой?
Покаянье спровадит в дорогу...
У исхода явися, Хранителю мой,
Тих и радостен, буди подмогой.

5 марта 1994. Скит Ветрово




* * *

Нас куда-то несёт в непроглядную темь,
И погибельным вехам не видно конца.
Ложь и Смута окрест. Обратитесь в детей!...
Обратитесь в детей и услышите голос Отца.

И зовут купола к неземной красоте,
Но толпе по нутру больше злато тельца.
И коснётся ль кого? – Обратитесь в детей,
Обратитесь в детей и услышите голос Отца.

Так доколе себя хоронить в суете?
Пусть несут мертвецы своего мертвеца.
Заклинаю живых: обратитесь в детей,
Обратитесь в детей и услышите голос Отца.

6 июля 1994




* * *

Памяти матери моей
монахини Зосимы

Да претворится эта скорбь
И глас надгробного рыданья
В неизречённый Твой покой
Во гробе ждущей оправданья.

Ты взял Своё, возьми ж Себе,
Не даждь виновнику проклятья,
Новопреставленной рабе
Отверзи Отчие объятья.

Молю безропотной мольбой:
Всели её в места прохлады,
Прими в Превечную Любовь,
Оставь на мне её неправды.

Спроси с меня – не потому,
Что я смогу Тебе ответить –
Уж лучше мне идти во тьму,
Чем той, что ближе всех на свете.

11 июля 1994. Печоры – Ветрово




* * *

Мой старый вяз, тебя уж нет,
А сколько зим и сколько лет

У дома моего стоял,
Обрыв корнями охранял.

Я залезал к тебе в дупло,
Смотрел на рвы и на село.

За Царской школой, невпопад, –
В соломе, дранке крыши хат.

Под горкой Яковской вдали –
Десна (или её разлив).

И Брянский лес, и горизонт –
Не перечислить всех красот.

Мой старый вяз, ведь это ты
Дарил мне столько красоты.

Но как бы жизнью ни служил,
Позднее больше удружил.

Пример особый навсегда
Своею смертью преподал:

Тем, кто тебя четвертовал,
Тепло души своей отдал.

16 февраля 1994. Скит Ветрово




* * *

Говоришь, Бог один, каждый в Царствие Божие внидет?
Таковым безразборным словами Христовыми рцем:
«Ненавидяй Мене и Отца Моего ненавидит.»
Умолчи, иудей, не лукавь о Едином Отце.

И пророки одни? Уж не те ли, которых попрали,
Проречённого ими позорно прибив ко Кресту?
А самих сколько крат изгоняли или побивали?
Ваши жертвы? – Приемлем. Пророки? – когда припадёте к Христу.

Август 1994. Скит Ветрово




* * *

Не сохранила Божье, не сумела,
И страстию, и гордостью дыша,
Поземленела ныне, почернела
Моя белообразная душа.

Потерянная драхма при дороге,
Священное достоинство в пыли...
Душе моя, воспомяни о Боге,
Слезя и плача Спаса умоли.

...И посрамился вселукавый враг мой,
Поругана Тобою темнота,
Ты осветил потерянную драхму,
Сияя на подсвечнике Креста.

27 июля 1994. Скит Ветрово




* * *

Великоросс! Какая высота
В одном именовании твоём!
Но помни, ты без Бога – сирота
(Ужели и теперь не сознаём?).

Великоросс! Сорви с себя ярмо,
Заморский хлам, личины, бубенцы!
Доколь плутать? Иди стезёй прямой,
Которой шли и деды и отцы
(Святые наши деды и отцы!).

Великоросс! Хулу и грязь сотри,
Охальников своих перешагни!
Пусть ад кругом! Россия – Третий Рим!
И соль земли, и свет! Молись! Храни!

Великоросс! Куда ещё нас бить?
От головы до пят сплошная боль!
Решай, не медли – быть или не быть?
Кто на тебя, когда Господь с тобой?

10 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

Луна и снег. И шорохи вдали.
Искрят покойно липы вековые.
Окошки от мороза поросли
Невиданною, сказочной ковылью.

Обилие и полногласность звёзд.
Мерцание, созвучное хваленые.
И необъятен, и безмерно прост
Подлунный мир в полночном просветленье.

Во всём – отображенье Красоты,
Свечение Немеркнущего Света.
И сердце тает, тает в эту стынь
Благодареньем Первому Поэту.

17 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

При слове «сорок» что-то оборвалось,
Пошли под склон промоины, бугры.
А может, и дороги той осталось
Всего – обрыв.

О, путь-дорога! Не проехать мимо,
Не обойти – ты всюду под ногой.
Бранима, ненавистна и любима...
Я не хотел бы шествовать другой.

Душе моя! Довольно посмешили,
Забыв Фавор, взирая на Парнас
(И всё-таки, скорбели о вершине,
Заглядывая в пропасти не раз).

Я вызвал нарекание в народе
То чётками, то лирой на груди.
Но шёл, как мог, и при любой погоде
Святошам всё равно б не угодил.

Не мерил героические маски,
И грешен тем, что, на свою ж беду,
Кровавые и гнойные повязки
Стирал у проходящих на виду.

Здесь что-то от ущербности? Вы правы.
Но лучше в поношенье пребывать,
Чем смрад и гной тщеславно и лукаво
Нарядною рубахой прикрывать.

16 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

А в отчий дом меня уже не тянет:
В других местах мои отец и мать.
(Пока живу, язык мой не престанет
Молитвенно их души поминать).

Свободен я от сыновства земного!
Готов нести иное сыновство.
Светоприемлю у холма сырого:
Господь живых! Я без остатка Твой!

14 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

Когда меня убьют – порадуйтесь со мною:
Я вымолил себе такой конец.
Пойду от вас иною стороною,
Где Дух Святый, и Сын, и Бог-Отец.

Исполните (прошу не без причины:
Прорифмовал монашество своё) –
Отпойте как простого мирянина,
Пусть остальное вьюга допоёт.

Поставьте Крест, сиренью обсадите,
Простите стихоплёту за грехи.
И, наконец, в молитву претворите
Из Вечности идущие стихи.

14 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

Две головешки жалобно чадили,
Но люди торопливо проходили.
Вдруг налетел случайный ветерок,
Взметнулись искры, ожил огонёк –
И путник одинокий отогрел
Озябшие ладони на костре.

Присловица закончена уже,
Напрасно в ней выискивать усмешки:
Коль нету Духа Божьего в душе,
Талант и труд – простые головешки.

11 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

А мне остался поворот, и только,
А далее – прямая и простор.
Обозревая мутные истоки,
Обозреваю устью приговор.

О, воды, воды! Бурные от века,
Не оправдает вас рассудок мой:
Кормили и поили человека
И отпускали по миру с сумой.

И, разделив налево и направо
Две стороны, как друга и врага,
Текли себе, не мудрствуя лукаво,
Соединяя всё же берега.

Река моя, душа моя, отныне
Не торопи движение воды,
Не потопляй последние святыни,
Не порушай остатние мосты!

15 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

Что во имя своё сотворил – беспощадно порушу
И, восстав поутру, побреду, умаляя молву.
Золотым омофором молитвы окутаю Душу,
Огнезрачным венцом покаянья украшу главу.

Суесловие мира и прелесть его отметая,
Стану днём скоморошить и досыта плакать в ночи:
«Препояши меня целомудрием, о Пресвятая,
И вино очищенья Своею мольбой источи.

Напои, убели, оживи! Сотвори мя готовым,
Грехоплетство моё милосердно из сердца изгладь.
Начертай в нём навеки Сладчайшее Имя Христово,
О Пречистая Дево, молящихся Чудная Мать».

17 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

Блажен, кто, наполняясь тишиной
И внемля ей благоговейным слухом,
В обыденном постигнет мир иной –
Дыханье созидающего Духа.

В любой букашке и любом листе,
В мерцанье звёзд и на земле унылой,
Куда ни глянь – повсюду и везде
Таится Оживляющая Сила.

Царю Небесный, Душе Всеблагий!
Тобой живится всякое творенье!
Пошли, да не похвалятся враги,
Лицу России Воду Обновленья.

22 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

Как мы жили? Себя похабили,
Не искали другого метода.
Воровали, блудили, грабили –
Хлебанули мы, больше некуда.
Лагеря не считали карою,
На этапах по-разному тешились:
Кто картишками, кто гитарою,
Шумно дрались и тихо вешались.

Жён своих (если были) отвадили
И дома позабыли отчие.
Стаю волчью винили и хаяли
В том, что сами выли по-волчьему.
Волю вольную спьяну отдали,
Измеряли в карцерах метрами.
Согласились и стали уродами,
Несогласные стали жертвами.

Э, да что теперь. Жизнь протопали,
И винить-то особо некого,
Но, однако ж, крылами не хлопали,
Если сверху нам кукарекали.
И когда поколеньям выпало
Умиляться серпом и молотом,
Кривда в наши края и не рыпалась,
Не терпя голодухи с холодом.

И пускай лизоблюды безродные
Распинателей Родины славили,
И в неволе мы были свободнее,
Потому как мы – не лукавили!
Бог лукавых не терпит – слышали.
Кто продался – уже не выстоял.
Ну а мы не случайно выжили,
Веру в Высшую Правду выстрадав!

30 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

Настроясь на высокую волну,
Омыв уста от праздного глагола,
Я снова осязаю тишину
Под лунным убывающим осколом.

Как отрешённо-чутки дерева,
Не шелохнут Рождественской фатою.
Попыхивает инеем трава,
Перекликаясь с дальнею звездою.

Природа помнит звание своё,
К небесному подъемля человека.
Молчание зовущее её
Восходит к Тайне Будущего Века.

О, Источивый Чудо-Бытие
В Любви Безмерной к суетному люду!
Ты Создал Велелепие сие
И Дал нам око радоваться Чуду.

Молчание овеяно Тобой,
И потому весь мир светоликует.
Кто говорит, что спит земля зимой?
О Милости она благовествует.

22 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

Не утешаюсь тем, что вынужден оставить.
Какое в проходящем утешенье?
Скорбит душа во временном пристанье,
Источнике утраты и лишенья.

О Вечности скорбит, о Постоянстве!
Мятётся дух, не находя покоя, –
Так пойманная птица без пространства
Глядит на небо, исходя тоскою.

Освободи! Открой её темницу –
Расправить крылья в радостном паренье...
Земная жизнь – не клетка, мы – не птицы,
И всё же – только в Горнем утешенье.

26 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

Полоскают меня други ближние,
Убеляют старательно дальние,
Как бы ни было – может, выживу,
Да и выжил бы, если б оставили.
И залижет пурга беду мою,
Позакроет, что было вчера ещё.
Сяду я за стол да подумаю
Пред своей свечой догорающей.

Ах, метель-пурга, хата выстыла,
Ни луны, ни звёзд – тьма кромешная.
Я давно не жду неба чистого,
Я уже привык к небу снежному.
Дерева снегами загружены,
До земли дымящейся склонены.
И пути мои позавьюжены,
И следы мои похоронены.

Небольшая скорбь? Разумеется,
И она не навеки впишется.
Скоро, стало быть, развиднеется,
Но следы мои не отыщутся.
Не о том печаль – дело Божее,
Всё покроется Высшей Милостью...
А свеча моя – с вашей схожая,
А моя уже задымилася.

29 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

Как древле преслушаньем Ева
Печаль живущим привнесла,
Так послушаньем Приснодево
Вселенной радость процвела.

Пресветлым Облаком, Благая,
Именовал Тебя пророк:
Дождем от края и до края
Сошел Всемилостивый Бог.

Но, Божью Милость попирая,
Забыв святое житие,
Лежу, потерянно взирая
На помрачение своё.

В напасти ввержен, окаянный,
Греховной сластию томим,
К Тебе взываю непрестанно –
Будь Заступлением моим.

Души порочной прегрешенье
Лечбою мудрой исцели,
Утиши ветхое стремленье,
Врагов спасенья устрели.

Нет сил ни плакать, ни молиться,
В делах любви и слеп и нем.
Взыщи Сама, о Всецарице, –
Иной Помощницы не вем.

20 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

Мирскую лиру отлагая
(Пора, мой друг, давно пора!),
На вольный лад перелагаю
Творенье дивного пера.

Прими вечернее моленье,
Даждь разум истинно воспеть,
Грехописаний оставленье
Пошли, Поправый Смертью Смерть.

Придите, воздавая Славу,
Воспойте, Воскресенье зря,
Его Превечную Державу,
Благоутробие Царя.

Грехи людские пригвоздивый,
Омывый Кровью на Кресте,
Собой Адама воскресивый
В первоначальной Красоте.

О иудеи! Роде лживый!
Любомятежные сыны!
Царю царей непостижимый
Распялся волею за ны!

Богопротивное исчадье!
Доколе ненавистно лгать?
Кого безумною печатью
Хотели в Гробе удержать!

Да веселится Небо свыше!
Да умолчит Земля от слёз!
Имеяй уши да услышит:
Воскрес поруганный Христос!!!

19 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

Я проплывал на старой барже
Под колокольный перезвон.
Налево – люд, направо – башни,
А дале – чистый небосклон.
Мне говорил рыбак пропитый
О том, о сём – похоже, врал –
И головою непокрытой
Моё молчанье одобрял.

Кричал на ухо одесную,
Мол, окрёщен, хоть нет Креста,
Рукой, что помнит мать родную,
Иконку стёртую достал.
И, показав, вложил обратно,
И замолчал, и закурил.
Болтало от волны накатной,
И он опять заговорил.

И так стоял в обновке ватной,
Наивно душу отводил.
Иваном звать. Давно понятно,
Иначе б по-другому плыл.
Ах, перевозчик мой случайный,
Туда ли правишь, дорогой?
...Все тише звуки, все печальней.
Вот и умолкло за спиной.

31 декабря 1994. Скит Ветрово




* * *

Похоже, осень возвратилась,
Последний снег прибрал туман.
И ночь на землю опустилась,
Как та египетская тьма.

Мир полунощный затаился,
Во мраке чая белый свет.
Стоит ветряк, отлопотился:
В моём Ветрове ветра нет.

И это первый месяц года?
И это первое число?
Погода – зеркало народа:
И по делам, и поделом.

7 января 1995. Скит Ветрово




* * *

Когда часы пробьют двенадцать,
Напоминая о былом,
Не торопитесь подвизаться
За шумным праздничным столом.

Не призываю к воздержанью:
Глухим призванья ни к чему.
Иная жизнь, иное званье, –
Дай, Боже, выплыть самому.

Но призадумайтесь, кто слышит
(Всё не убудет коньяку), –
И мальчик радуется лыжам,
Не зная, что свернёт башку.

Но что слова? Гремит гитара,
И кто-то пляшет от души.
А новый год – брательник старым,
Давай, губерния, пляши!

А в пляске той – ан показалось? –
Весёлости – на медный грош.
Что ж, хоронясь за разудалость,
Об пол ногой с тоскою бьёшь?

Угомонитесь, в самом деле!
Гулянье катится к утру.
Ах, это бурное веселье,
Как говорится, не к добру.

Затихнут гульбища мирские,
Когда последнее допьют...
И если праздники такие,
То что же будни? Бедный люд!

1 января 1995. Скит Ветрово




* * *

Видать, до гробового вздоха
Душой на перепутье стыть.
Мне хорошо, когда мне плохо,
Кого винить?

О, переменчивость природы –
То этот дождь, то этот снег.
Что клеветать на непогоду?
Она – во мне.

Не сам ли сеял у дороги?
Что ж от кручины издыхать?
Чего глазеть на злак убогий?
Готовься жать.

О, непролазное беспутье,
О, двоедушное нутро!
А роковое перепутье –
Как мир старо.

2 января 1995. Скит Ветрово




* * *

Да будет всё по Милости Господней!
Что сотворим в теперешнем году?
Ещё одно движенье к преисподней?
Иль покаяньем отвратим беду?

Грядущее отнюдь не осчастливит...
Кто ищет счастье в золотом тельце,
Наверняка последнее отымет –
Не нынче, так когда-нибудь, в конце.

Что впереди? Смятение, разруха?
Иль Божий гнев обыдет стороной?
Но вижу я – и ужасаюсь духом:
Несётся Бледный Всадник надо мной.

Который Ангел протрубил вселенней?
Какая Чаша пролилась на нас?
Ослепшее земное поколенье,
Не в этом ли году прииде час?

Всё может быть! Жнивьё давно готово.
Но верного – ничем не одолеть!
Кто разлучит ны от любви Христовой?
Ни теснота, ни нагота, ни смерть.

2 января 1995. Скит Ветрово




* * *

Село Рябчевск! Отечество без звона!
Что помнится за столько лет и вёрст?
Дым самосада, запах самогона
И небеса в больших лампадах звезд.

О небеса! Отверстые, без края.
Вы были так прозрачны и близки.
И я стоял, молитвенно взирая
На чистые, живые светляки.

Я усмотрел отверженную Вечность,
В заветной выси – Высшее постиг,
Благословляя огненную Млечность
Неезжего туманного Пути.

И как бы там гармонь ни зазывала,
Напоминая сердцу о земном,
Моя душа Небесному внимала,
Блаженствуя в звучании ином.

1 января 1995. Скит Ветрово




* * *

Исполнился мой дом нечистоты и мрака.
Хозяин занемог, и ночь зело темна.
Не потому ль вчера так безутешно плакал
Какой-то сирый птах у моего окна?

Ах, как он изводил тугою и томленьем!
Затронул, защемил раскаянной струной.
В чём горюшко твое? О чём твоё жаленье?
Что надо мной пропел, мой плакальщик ночной?

Я подошёл к окну. Дыханием горячим
Убрал причуды льда – узорную листву.
И вспомнил о Творце. Душа коснулась плача.
И тотчас замолчал нечаемый певун.

13 января 1995. Скит Ветрово




* * *

Изнемогая от потерь,
Взываю слезною мольбой.
Не верь мне, Господи, не верь,
Непостоянен голос мой.

Подобно лотовой жене
Пытаюсь кары избежать.
Спешу к желанной стороне,
Взирая, окаянный, вспять.

Прости меня, когда молясь,
В земных поклонах бью челом,
Перебираю чёток вязь,
И стыну соляным столпом.

5 августа 1995. Скит Ветрово




* * *

Земное воплощенье Чистоты,
Дыханье вод, божественный цветок,
О лилия! Благословенна ты:
Из всех цветов тебя возвысил Бог.

Невинность, непорочность, – всепокой,
Мой белый цвет, склоняюсь над тобой.
Ты беззащитна пред любой рукой,
Доверясь, как дитя, руке любой.

Я отплываю молча, не дыша,
Веслом волнуя зыбкие листы.
Хвала Творцу! Жива моя душа,
Пока ещё взыскует Чистоты.

31 июля 1995. Скит Ветрово




* * *

Горит свеча. Псалтырь на аналое.
Благословен молитвословья час!
Лобзай, душе, стояние ночное
Пред Образом Молящейся о нас.

О Чистый Цвет! Благоуханный Крине!
Земле Надежда, Небесам Хвала.
Сладчайшая Святейшая Святыня,
Не отступи, изгладь мои дела.

Потоком льётся лунное свеченье,
Мир полуночный покаянно тих.
Твержу без слов, забыв о псалмопенье:
«Прости, прости, мне не к кому идти».

О Милосердный! В келии безлюдной
Ты дал блаженство мне, не за труды:
Молчать и плакать пред Иконой Чудной,
Благоговеть до утренней звезды.

6 августа 1995. Скит Ветрово




* * *

Земную твердь луна оголубила,
Голубизной природу напоив
И мой забытый край не позабыла,
Исходит светом возле лип и нив.

Подлунный мир сорастворился с вышним.
Куда ни глянь – покой и благодать.
Таинственная ночь. Слова излишни:
Молчание ничем не передать.

Молчание всегда превыше слова,
И тайное – глубиннее, чем явь.
Внимай себе, коли душа готова –
– Приемли сокровенность бытия.

Безмолвие. Ни шороха, ни скрипа.
Торжественна мерцающая пыль.
Парит луна, раскинув крылья липы.
Парит душа, земное позабыв.

6 августа 1995. Скит Ветрово




* * *

Я пойду, где стоят корабли,
Поплыву просто так, в никуда.
От прекрасной, но чуждой земли,
По прекрасным и чуждым водам.
Под табачный угар и галдёж
Непонятно счастливых людей
Я начну выковыривать ложь
Неустроенной жизни моей.

Буду я отрешённо глядеть,
Всем ветрам подставляя лицо,
Ощущая в такой красоте
На глазах своих влажную соль.
Каюсь я, не всегда собирал,
Не желая, отнюдь, расточать.
И теперь запоздало познал:
Много пел я – пора б замолчать.

Я старался держать по прямой,
Невзирая на сложность пути.
И таранил подчас головой
То, что было б легко обойти.
И не знал, не хотел, не умел,
Как порою поладить с собой:
Иль солёным столпом каменел,
Или плакал кровавой слезой.

Я не ставил чины ни во грош,
Потому состоял в гордецах.
Высоко не летал, ну и что ж?
Но зато не ходил в подлецах.
И когда на всемирном торгу
Кто трухой, кто душой торговал,
Слава Богу, я не был в долгу:
Никого не купил, не продал.

Замерзая, пытался согреть
Теплотою озябшей души.
И готов был за всех умереть,
Не умея для каждого жить.
Я пресытился раем земным,
Надышался красотами всласть.
И душа исстрадалась одним:
В этом рае так просто пропасть.

Ах, какая луна поднялась
Развевать непроглядную темь.
И звезда, одиноко искрясь,
Говорит об иной Красоте.
Как давно, как давно я мечтал
Кроме звёзд ни на что не взирать...
Я своё на земле отжелал,
Мне теперь бы своё отстрадать.

1-2-21 ноября 1995. Патмос-Афины-Ветрово




* * *

Луна. Мороз. И никого вокруг.
Блаженная пора уединенья.
Благословляю воздеянье рук
В молитвенном полночном обновленье.

Мне больше не осталось ничего.
Но эта малость – зримая подмога:
Быть одному. Размолвиться с молвой,
И понимать, что не отринут Богом.

Потрескиванье слабое свечи,
Лампады голубое угасанье.
Я постою, я помолчу в ночи,
Благодаря за светлое молчанье.

В моём окне, в единственном окне
Вовсю искрит студёное цветенье.
Как мало нужно и тебе, и мне:
Молчать пред Богом, опустив прошенья.

О чём просить? О чём ещё жалеть?
Что умножать безумные глаголы?
...Несёт упокоение земле
Дрожащая лампада за Престолом.

30 декабря 1995. Скит Ветрово




* * *

А зимний лес особенно торжествен,
Надмирен и величественно тих.
Сказать бы – уподобился невесте,
Но чистота сегодня не в чести.

Деревья преисполнились покоя,
Их не тревожит дятлов разнобой.
Как хорошо, оставив всё мирское,
Придти сюда, побыть с самим собой.

Застыть на миг. Коснуться опушенья
Рукой благоговейною своей.
Благодарить за чудопревращенье,
За этот снег, что сыплется с ветвей.

И замолчать под пологом небесным,
Светлея запорошенным лицом.
И предстоять с собранием небесным
В великом аллилуйя пред Творцом.

27 января 1996. Скит Ветрово




* * *

Жизнь прожить – не поле перейти.
Жизнь моя! Как будто и не жил!
Что-то я сегодня загрустил,
Стоя одиноко у межи.

Был я некудышным ходоком,
Падал, разбивался, ковылял.
Не припомню дня без спотыков,
Но одним доволен – не вихлял.

Никого локтями не толкал,
И не урывал кусок большой.
Да и что от этого куска,
Если всё окончится межой?

Не скакал на белом скакуне
И не красил клячи в белый цвет.
Я любил при полной тишине
Радоваться молниям комет.

Отходил, отпадал, отследил.
Поле Жизни, я не твой, прости...
А лазурь такая впереди,
Что не жаль прошедшего пути.

16 января 1996. Скит Ветрово




* * *

Мой старый друг. Когда на склоне дня
Устану петь, сомкну глаза свои,
Запеленай в безмолвие меня,
Водою умиленья напои.

И положи, прошу, в сосновый челн,
И отпусти на тихое теченье.
Я поплыву, не мысля ни о чём,
Вручив себя Христову Всепрощенью.

О лилии! Не следуйте за мной.
Давным-давно я вами отнедужил.
Небесною, святой голубизной
Уврачевав мятущуюся душу.

Я не вернусь, я больше не вернусь.
Прощай, земля и этот край болотный.
Как тесно жить в твоих просторах, Русь,
Одна утеха – умирать вольготно.

Безветрие. Неведомый покой.
Зеркальна гладь. Любвеобильны дали.
Пустынной, безымянною рекой
Плыву по небу, в Небеса впадая.

1 января 1996. Скит Ветрово




* * *

Умирать в постели нам не светит.
Кто про что, а я опять про это.
Если убивают на рассвете –
Я жилец до первого рассвета.

И хотя считал я сны за бредни,
Высмеяв наивные приметы.
Как паломник ждёт своей обедни,
Ожидаю своего рассвета.

Я приму любое обвиненье,
Лобызая строгость приговора...
Но пока, Господь, пошли прощенье
Ждущему рассвета из затвора.

2 января 1996. Скит Ветрово




* * *

А завтра – Вознесение Христово.
Душа живёт возвышенной волной.
Омоется туманами Ветрово,
Омоюсь я молитвою ночной.

Застыну перед Ликом на Убрусе,
Едва шепча молитвенный напев.
Благодарю, Сладчайший Иисусе,
За это чудо – пребывать в Тебе.

О, Благодать ночного Единенья!
О, Таинство, дарованное всем!
Приди и пей из Чаши Умиленья,
Сорастворись Божественной росе.

Блаженна ночь, когда она – Христова.
Блаженно всё, что тянется к Нему.
О, Обещавый Духа Всесвятого,
Пошли и нам, да не оты€дем в тьму.

22-26 мая 1996. Скит Ветрово




* * *

Люблю смотреть на звёздное скопленье
Под ликованье потаённых птиц,
И проникать в созвучное моленью
Свечение Туманного пути.

И ожидать у нощи на исходе,
Когда луна над миром отпарит,
В зеленоватом ясном небосводе
Сиреневые полосы зари.

Отходит ночь. Богохвалебным ладом
Истаевает сотворённый лик.
И дышится, как плачется – отрадно,
От примиренья Неба и Земли.

23 мая 1996. Скит Ветрово




* * *

О Сербия – ведомая к пропятью!
Лампада в окружении ночи.
Россиюшка! Не наши ль это братья?
Братушки сербы, что же мы молчим!

И ложь и зло со славою творится!
Не от кадильниц – от пожарищь дым.
О Сербии кричать или молиться.
Братушки сербы, что же мы стоим?

Рассвет. 26 мая 1996. Скит Ветрово




* * *

Доколь искать пленительное счастье?
Что даст оно страдающей душе?
Разменивая целое на части,
Мы и в духовном плачем о гроше.

О, причитанья, полные лукавства –
О славе, чести, о богатых днях.
Имеешь Бога? Бог твоё богатство.
Ужель и с Ним ты всё-таки бедняк?

Не удостоился учёных званий?
И вообще не знаешь ничего?
Ты знаешь Бога! Выше всяких знаний
Немеркнущая Истина Его.

И если уж достиг подножий Царских,
Забудь о рабстве, помяни родство.
Не мелочись, выпрашивая цацки,
Не оскорбляй Величие Его.

О, Милосердный! Припадая долу,
Готов поклясться волею своей, –
Все отыми, пусти по свету голым,
Но только будь Одеждою моей.

Есть только Ты, всё прочее излишне.
И Жизнь, и Смерть проходят суетой.
Возьми, что есть, и сродников, и ближних, –
Я при Тебе не стану сиротой!

Нужны ль дары скорбящему о большем?
Твоим Дарам Тебя не заменить.
Подай просящим, Милостивый Боже,
А мне с Тобою непреложно быть.

Утро. 26 мая 1996. Скит Ветрово




СИРЕНЕВЫЙ РАССВЕТ

Ночное пенье многих оживило.
Закончу Службу, ощущая Свет,
Задую свечи, погашу кадило
И попаду в сиреневый рассвет.

Ликует мир, Тобою Сотворённый,
Благовествует радость бытия.
И птахи славословят антифонно
По знаку канонарха соловья.

И восторгаясь Богозданным Храмом,
Стою один у радостных ветвей,
Где липовым сладчайшим фимиамом
Кадит рассвет премудрости Твоей.

26 мая 1996. Скит Ветрово




* * *

Когда земля исполнится порока
И правый не отыщется нигде,
Пошлёт Всевышний Своего пророка,
Дабы хоть кто-то спасся из людей.

И ты придёшь, благовеститель Божий,
Посмешищем у сильных и шутов.
И твой народ, от ближних до прохожих,
Не облечётся плачем и постом.

И побредёшь скитаться одиноко,
Постясь и плача за погибший край...
О ты, напоминающий о Боге,
Не умолкай!

26 мая 1996. Скит Ветрово




* * *

Ах, как птицы поют! Как в неволе не спеть!
Ублажаю тебя, Божье слово – Свобода!
Соловьи, соловьи! Я б хотел умереть
Под Акафист подобного рода.

Не ищите во мне злоязычества суть,
Кто ж меняет Творца на творенье?
Отложите пока человеческий суд,
Распахните сердца на мгновенье.

Так ликуй же, ликуй, непогоде на зло,
Окажи зде живущим услугу.
Совершай до утра прославленье без слов,
Призывай Благодать на округу.

Что вас манит сюда из заморских широт,
Там гораздо сытней и красивей.
Или воля не та, или воздух не тот?
Знать, и вам не прожить без России.

Где ж вы, судьи мои? Я пред вами стою
И готов головой заручиться,
Что, покуда у нас так пред Богом поют,
Ничего на Руси не случится!

29 мая 1996. Скит Ветрово




* * *

Не омрачить бы ненароком совесть,
Не обрести злосилие в руке.
На Троицу в зеленую веселость
Я окунусь душой в березняке.

Не поломаю ветки не единой,
Не трону животворные листы.
Я стану здесь родным, не господином,
Роднясь со всеми Духом Всесвятым.

Я надышусь берёзовым настоем,
И нагляжусь на чудо Торжества.
И радостью великою святою
Наполнит боготканная листва.

30 мая 1996. Скит Ветрово




* * *

Всезнайства ослепляющие блики.
Безумен, кто идёт по острию
И льстит себе, цитируя великих,
Их правду выдавая за свою.

Всезнайство говорит о мелководье,
О скудости несудоходных рек.
Слывущий мудрецом в простонародье,
Что знаешь ты, о гордый человек?

Бог судит не по знанью – по смиренью.
Что наше знанье? – тягостный обман...
Господь взыскует нашего горенья,
А не потуг холодного ума.

Не потому ль так тянется прохожий
На огонёк, светящийся в ночи.
...Огарок, но горящий, мне дороже
Большой непламенеющей свечи.

1 июня 1996. Скит Ветрово




* * *

Царю Небесный! Творческая Сило!
Утешитель! Источник всяких благ.
Дух Истины, Который не вместила
Земля, не сотворённая для зла.

Ты подаёшь просящим обновленье,
И наполняешь души Красотой,
И призываешь вся к соединенью...
Кто слушает Тебя, о Дух Святой?

Иным, иным наполнены народы,
Оземленев, окаменев нутром.
И воздыхает о царях природы
Земная тварь пред Истинным Царём.

Одна она о вечном изнывает,
Всегда верша служение своё,
И, чая избавления, играет
Коленцами незримых соловьёв.

2-3 июня 1996. Скит Ветрово




* * *

Пойду за поля, в перелески,
Туда, где овраги и рвы.
Зароюсь в зелёные блёстки
Березовой шумной листвы.

Внимая благому струенью,
Забуду и сан, и лета.
И там задохнусь от волненья,
Лицом припадая к листам.

День Святого Духа. 3 июня 1996. Скит Ветрово

 

Произведения

Статьи

друзья сайта

разное

статистика

Поиск


Snegirev Corp © 2024