Иван Елагин

 

Биография

Иван Матвеев (это имя до конца его жизни будет фигурировать во всех документах) был сыном известного поэта-футуриста Венедикта Марта (Матвеева, 1896 — 1937) и внуком видного владивостокского краеведа, поэта и переводчика-япониста Николая Петровича Матвеева (1865 — 1941), известного под псевдонимом Николай Амурский. Матерью будущего поэта была Сима Лесохина, еврейка по происхождению, дочь раввина и врач. Елагин также приходился двоюродным братом известной советской поэтессе Новелле Матвеевой, дочери его дяди Николая Николаевича Матвеева.

Иван Елагин связывал свой псевдоним с Елагиным островом на Неве под Ленинградом, При рождении же он был наречен именем Зингвильд – в честь видного англо-еврейского писателя Израэля Зингвильда, чье творчество мать новорожденного Сима Лисохина обожала. Ее биография не изучена, известно только, что она происходит из религиозной еврейской семьи и что вопреки воле родителей она вышла замуж за русского поэта-футуриста Венедикта Матвеева, подписывавшего свои публикации псевдонимом Венедикт Март.

Будущий поэт И.Елагин родился 1 декабря 1918 года во Владивостоке. Там его родители жили до 1919 года, когда весь клан Матвеевых эмигрировал в Китай. В Харбине В.Март опубликовал семь сборников стихотворений, изучил китайский и японский, чтобы в 1923 году вернуться в Советский Союз. В 1928 году был выслан из Москвы в Саратов. Мать десятилетнего Зингвильда, тяжело заболев, попала в психиатрическую больницу. Черты ее характера и облика были впервые воспроизведены в вышедших в свет в 1995 году воспоминаниях Л.Титовой "Мне казалось, мы будем жить вечно", а национальность обнародована только в 1998 году в предисловии к двухтомнику его избранных произведений. До этого в опубликованной в 1995 году Российской Еврейской Энциклопедии Сима Лисохина не упомянута. Очевидно, как следствие этого не попал в энциклопедию и Иван Елагин. Впрочем, крупнейший поэт XX века Владислав Ходасевич был "удостоен" русского происхождения, хотя родился в семье поляка и еврейки. Только через 30 лет после его смерти вдова поэта с большим трудом добилась упоминания в биографии имени его матери...

После смерти матери и ссылки отца Зингвильд оказался беспризорником. Подлинные факты из его бродяжнической жизни в Москве были им впоследствии воспроизведены в автобиографических поэмах. Вскоре его отправили к месту проживания отца – в Саратов, а спустя три года, по истечении срока ссылки, он с отцом переезжает в Киев, поскольку жить в столице В.Марту не разрешили. В 1937 году В.Март, продолжавший писать стихи, сотрудничать в газетах и журналах, был арестован и расстрелян как японский шпион. Зингвильд, оставшись одиноким в чужом городе, при поддержке не любившей его мачехи и товарищей отца закончил школу. В январе 1941 года он опубликовал в газете "Советская Украина" перевод стихотворения "Концерт" крупного украинского поэта Максима Рыльского (1895–1964). Это событие сыграло важную роль в судьбе Елагина – его первые шаги в поэзии были сделаны при непосредственном участии Рыльского, который высоко оценил поэтический дар молодого человека. Он рекомендовал ему отвезти стихи Анне Ахматовой в Ленинград. После долгих колебаний Зингвильд последовал совету Рыльского. Ахматова сказала, что у нее есть некоторые соображения о его стихах, но быть опубликованными они не заслуживают... Встречу с выдающейся поэтессой Елагин впоследствии описал в поэме "Память"... Она могла говорить о его стихах все, что ей угодно, но после беседы с ней, бродя по Елагину острову, он сказал себе: "Я буду поэтом!"

Дальнейшая поэтическая карьера Елагина совпала с началом войны. Будучи в это время студентом медицинского института, Елагин работал в Киеве в "Скорой помощи" санитаром, а затем в том же качестве – в родильном доме. В 1941 году его встретил в Киеве известный в русском зарубежье поэт Николай Маршан. "Я испугался за него, так как знал Золика (так тогда звали Зингвильда близкие) как стопроцентного еврея", рассказывал он впоследствии. В это время Елагин был женат на Ольге Штейнберг, и они оба случайно остались в оккупированном городе. Когда начались расстрелы евреев, возник замысел изменить фамилии. В числе других мер, призванных скрыть от немцев их происхождение, они составили сборник своих стихов, напечатали его на пишущей машинке в одном экземпляре и на титульном листе поставили фамилии авторов - Иван Елагин и Ольга Анстей. Думали ли они тогда, что эти псевдонимы станут их фамилиями? Ольга Штейнберг оставила словесный портрет мужа, каким он запомнился ей во время войны: "Маленький, щупленький и черный, как галчонок... вдохновенное лицо, глаза огромные сияют, рот большой... нежный голос... читает великолепно..." В другом месте - "Честный, смелый, милосердный... верный – в первую очередь самому себе, лучшему, чем одарила его природа, – его жизненному предназначению". Этот портрет помогает понять не только особенности характера Елагина и его духовный облик, но и его поэзию.

В 1943 году Елагин оказался в критическом положении. Его работа в больнице во время оккупации давала основание советским властям обвинить его в сотрудничестве с немцами. К тому же сын "врага народа"... Боясь ареста и расправы, он решается на побег. Вместе с беременной женой бежит в Чехословакию, затем попадает в лагерь для перемещенных лиц под Мюнхеном.
В судьбах людей, находящихся в лагере, было много общего. Беглецы из России образовали большую общину. Елагин увидел неведомый прежде мир и вернулся к поэзии. Несколько стихотворений отправил во Францию Бунину. Получил от него письмо: "Дорогой поэт, вы очень талантливы. Читая, радовался вашей смелости и находчивости..." Бунин написал о блистательном будущем Елагина, если он сумеет понять и отразить в своем творчестве то, что происходит вокруг него в лагере.
В Мюнхене он ждал пять лет, пока было получено разрешение из Америки на иммиграцию...

В 1950 году Елагин приезжает в Нью-Йорк. Без знания английского языка не может найти работу. Моет витрины магазинов и кафе, клеит изделия из пластмассы, нанимается разнорабочим... Любую работу воспринимает как благо для нуждающейся семьи. Кроме газеты "Новое русское слово", на посланные в разные редакции стихотворения никто не отвечал. Через шесть лет, в 1956 году, он устраивается в той газете корректором. Проработав в этой должности десять лет, опубликовал сотни стихотворных рекламных объявлений, стихотворных фельетонов и обозрений. Освоил английский, окончил Нью-Йоркский университет, перевел на русский язык поэму классика современной американской литературы Стивена Бене (1898–1943) "Тело Джона Брауна" и получил степень доктора... Поэтический перевод второй раз сыграл очень важную роль в его жизни и судьбе. Одним из первых прочел рукопись сделанного им перевода Иосиф Бродский, который тут же начал хлопотать о его публикации. В 1970 году ему удалось добиться, чтобы издававшийся для России журнал "Америка" поместил на своих страницах 2000 строк перевода Елагина. Излишне говорить о том, как Елагин высоко оценил помощь Бродского... Сохранились их совместные фотографии.

После публикации поэмы имя переводчика впервые стало известно в России, и Даниил Гранин, приехав в Америку, встретился с Елагиным и предложил ему поместить в советской газете для русских эмигрантов свои стихотворения. Елагин решительно отказался – свои произведения он хотел публиковать в "Новом мире" А.Твардовского, с которым связывал свое возможное будущее в России... Там его начали печатать только в 1988 году.

Популярность поэзии Елагина стремительно росла. Приехавший на время из эмиграции в Ленинград видный литературовед Ефим Эткинд в докладе на писательском собрании назвал Елагина "поэтом огромного масштаба, очень больших космических тем, большого психологического и даже звукового масштаба..."
В Америке один за одним выходили сборники стихотворений Елагина, но ни одно из них не было опубликовано на английском языке. По этому поводу поэт Елагин очень переживал...

Последние семнадцать лет жизни Елагин работал профессором Питтсбургского университета, куда был приглашен сразу после присвоения ему степени доктора. Уже будучи тяжело больным, он написал стихотворение, как бы подводящее итог его жизни:
"...Но помни, что ты настоящий, - /Лишь все потеряв, /Что запах острее и слаще /У срезанных трав, /Что всякого горя и смрада /Хлебнешь ты сполна, /Что сломана гроздь винограда /Во имя вина..."

В стихотворениях и поэмах он говорил о себе чаще всего в третьем лице, но в сущности это не имеет большого значения, поскольку творчество его автобиографично и большинство произведений приближается к мемуарной литературе. В поэме "Нью-Йорк–Питтсбург" много эпизодов из личной жизни автора, обстоятельно рассказано о людях, с которыми работал в редакции, встречался и дружил. О себе – чуть иронично. Он обладал несомненным юмористическим талантом, который проявился и в его драматургии. В 1991 году известный режиссер Роман Виктюк по комедии Елагина "Портрет мадемуазель Таржи" создал телевизионный фильм. В качестве эпиграфа он использовал елагинские строки:
"Вам жути хочется, а мне все время жутко. /Меня от гибели спасала только шутка. /И как голодного не понимает сытый, /Так не понять и вам, что смех нам был защитой..."

Рукопись комедии много лет пролежала в архиве поэта и была опубликована в Москве только в 1990 году. Нет сомнения, что и другие работы Елагина требуют безотлагательной публикации – его творчество заслуживает высокой оценки за доходчивую философию, эмоциональность и неприкрытую правду.

...Елагин умер 8 февраля 1987 года, успев продиктовать за два дня до смерти объявление о собственной кончине.

Я.СИМКИН